Либерализм как идеология. Политическая идеология либерализма

В конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века либеральная идеология захватила в общественно-политической жизни России доминирующее положение, став мощным орудием в руках вождей и архитекторов «перестройки», плавно перешедшей в антисоветскую революцию. Либерально-западный проект в его самой крайней, фундаменталистской форме, был представлен как единственная альтернатива «обанкротившемуся советскому эксперименту». Концепции гражданского общества, свободного рынка, конкуренции, представительной демократии, частной собственности стали интенсивно вводиться в массовое сознание посредством СМИ, системы образования и т.д .

На сегодняшний день можно констатировать тот неопровержимый факт, что либеральная идея в России и на всем постсоветском пространстве если и не умерла совсем, то находится в глубочайшем кризисе, реального выхода из которого не видно. Это подтверждается как социологическими исследованиями, так и политической действительностью – достаточно вспомнить сокрушительное поражение на последних российских выборах партий «СПС» и «Яблоко», явно декларировавших свою приверженность либеральным ценностям.

Вместе с тем нельзя сказать, что спрос на либеральную идеологию в постсоветском обществе полностью отсутствует. Глубокие изменения в характере и структуре общества, произошедшие в результате радикальных рыночных реформ, невиданного по масштабам перераспределения общественного богатства и кардинальной трансформации политической системы создали предпосылки для возникновения вполне определенных социальных групп, в той или иной степени ориентированных на ценности западного либерализма. Это прежде всего узкая, но чрезвычайно влиятельная прослойка так называемых олигархов, крупной буржуазии, в наибольшей степени выигравшей от распада СССР и завладевшей львиной долей его собственности. Эта группа привержена наиболее крайним формам либеральной идеологии – неолиберализму и социал-дарвинизму. Её взгляды разделяются значительной частью исполнительной власти и пользуются существенной поддержкой со стороны СМИ.

Следует отметить наличие ещё одного важного сегмента общества, достаточно сильно ориентированного на либеральные ценности. Речь идет о части мелкой буржуазии – людях образованных, обладающих профессиональной квалификацией и ярко выраженной претензией на достижение более высокого социального статуса, но в силу различных причин оттесненных в эпоху «большого дележа» от самой лакомой части пирога и не сумевших прорваться к рычагам влияния на власть. Они чувствуют себя обделенными и испытывают разочарование не только правящим режимом, но и самим общественным строем, не позволяющим, по их мнению, по настоящему реализоваться «самым достойным». Именно эта мелкобуржуазная прослойка стала главной движущей силой «оранжевой революции» на Украине. Её недовольство режимом Кучмы, опиравшегося на пророссийских олигархов, было умело использовано западным империализмом и его ставленниками из среды крупного капитала.

2.1 Координаты методологии

"Конструктивистская" функция идеи проявляется иначе. В обществе может возникнуть конфликт, не поддающийся разрешению и регулированию при сохранении его участниками прежних своих социально-культурных определений. "Конструктивизм" потребной в таком случае обществу новой идеи заключается "лишь" в том, чтобы помочь сторонам конфликта найти те новые определения для себя, увидеть возможность тех новых измерений своего бытия, благодаря которым они смогли бы "процессировать" и институционализировать конфликт, с тем чтобы добиться безопасности и реализации своих интересов.

Идея функциональна по отношению к действительности в том смысле, что позволяет осуществить возникшую в последней возможность преобразования. Она конструктивна в том смысле, что реализация этой возможности не обеспечивается имманентной логикой социально-экономических процессов и требует опосредующей роли идеи. "Конструктивистская" идея как выражение возможности и проекта новой социальной целостности, как взгляд на существующие силы и интересы с этой точки зрения "трансцендентна" их наличному бытию, поскольку, пользуясь фразой Гегеля, "они остаются во власти своей непосредственности". Такая идея не может быть генерирована самими участниками конфликта, явиться их самосознанием. Она возникает как продукт "духовного сословия", которое - в той мере, в какой оно является "духовным", - по определению способно к интеллектуальному трансцендентированию наличного бытия. В критических ситуациях, о которых у нас идет речь, главная функция этого сословия в том и состоит, чтобы найти проекты социальной целостности, могущей быть новой формой взаимопризнания конфликтующих сил и сообщающей им новые культурные определения.

Итак, "конструктивистская" функция идеи подразумевает ее способность, во-первых, идентифицировать центральный для данного общества конфликт, не поддающийся "процессированию" без изменения социокультурных определений его участников; во-вторых, представить его обществу в качестве такового; в-третьих, обеспечить идеологические формы и формулы политической мобилизации сил для осуществления проекта новой общественной целостности. Реализация "конструктивистской" функции идеи невозможна без наличия "духовного сословия", способного выступать не только ее генератором, но и социальным деятелем. В этом случае оно является ее непосредственным носителем и субъектом ее осуществления.

Может ли в России либерализм выступить в качестве такой "конструктивистской" идеи (оставляя пока в стороне важный вопрос о том, каким он должен быть, если всерьез претендует на эту роль)? Это - центральная проблема настоящего эссе. Подступая к ней, необходимо предварительно рассмотреть те достаточно распространенные ходы мысли, которые делают ее исследование в принципе непродуктивным, независимо от того, утвердительное или отрицательное заключение оказывается его итогом .

2.2 Подходы к проблеме: критика методологии

Непродуктивным исследование делает в первую очередь презумпция того, что проблема состоит лишь в сопряжении России и либерализма, причем оба полагаются, в сущности, известными. Такой ход мысли необходимо ведет либо к тавтологии, либо к прожектерству. Известность либерализма - отождествление его с некоторой уже осуществленной теоретической и практической моделью - привязывает его к определенной сумме эмпирических обстоятельств, ассоциируемых с реализацией данной модели в конкретных условиях места и времени. Сопряжение известного либерализма с реальностью России способно дать лишь банальное заключение об отсутствии в ней всех или большинства из этих эмпирических обстоятельств (что бы под ними ни понималось - определенная система религиозных убеждений, "соответствующие" политические институты, развитой "средний класс" в "западном смысле этого понятия" или что-либо иное).

На таком основании возможны два идеологически противоположных, но логически идентичных вывода. Первый: Россия обладает таким социально-экономическим и политико-культурным генотипом, естествен-но проявляющимся и сейчас, который делает ее принципиально чуждой либерализму в целом, либерально-демократической культуре в частности и в особенности. Это и есть тавтология: Россия чужда либерализму, потому что Россия по строю своего духа и плоти не либеральна.

Второй: если Россия все же может (и "должна") стать либеральной, то в ее социальной и культурной ткани необходимо воспроизвести те эмпирические обстоятельства, которые считаются (данным теоретиком) решающими для возникновения модели известного либерализма. Такой подход - имплицитно и эксплицитно - определял идеологию российских реформ после 1991 года: сформировать ("средний") класс собственников посредством ваучеризации и других форм приватизации, проимитировать "соответствующие" политико-государственные институты (вспомним конституционные споры о применимости в России американской, французской и других моделей), создать саморегулирующуюся экономику посредством (возможно более полного) ухода из нее государства...

Парадокс такого подхода в том, что отсутствие в России искомых эмпирических обстоятельств делало невозможным указать какой-либо социальный субъект желаемых преобразований. Уповать пришлось опять же на государство, что является просто эвфемизмом бюрократии и связанных с ней клик. Причем ей - против всех свидетельств исторического и теоретического опыта последних двух веков - пришлось приписать способность не иметь своего особого частного интереса, ибо иначе становилось совсем непонятным, с какой стати ей лишать саму себя привилегированного общественного положения, создавая "ровное" конкурентное политическое и экономическое пространство. Как известно, ту же ошибку с бюрократией, на сей раз - коммунистической, совершили в свое время марксистские революционеры, понадеявшись на превращение политических функций государства в "простые административные" в ходе успешного развития государства рабочих и крестьян. Вернее, такое превращение как раз произошло, но оно и явилось конкретным способом реализации частного интереса бюрократии и ее господства в условиях отечественного тоталитаризма. Такие упования на методы переделки социальной ткани и силы, якобы готовые этим заняться, есть то, что выше было названо прожектерством. Результатом практического воплощения его стало, как начали отмечать и демократически настроенные наблюдатели, не просто сращивание мафии с коррумпированным чиновничеством, а именно "строительство параллельного преступного государства". Единственным приемом уйти от прожектерской версии воспроизводства эмпирических условий осуществления модели известного либерализма в России - при сохранении убеждения в необходимости такого воспроизводства - является полагание их способности к саморазвитию вне зависимости от исторического контекста. Но поскольку объектом анализа выступает российский контекст, в котором саморазвитие этих условий должно обнаружить свой преобразовательный потенциал, то он - еще один парадокс - объявляется чуть ли не более благоприятным для такого саморазвития, чем западный.

В этой логике происходит утверждение, будто "во многих отношениях российская экономика сейчас либеральнее, чем западная. Именно тотальная неэффективность государственной власти создает беспрецедентные по меркам ХХ века возможности для утверждения либеральных ценностей и институтов". В том же ряду находятся суждения о спонтанной выработке "элементов этики честного бизнеса", о "поразительном размахе и энергии" "процесса спонтанной ценностной и институциональной перестройки" российского общества, о "высокой степени толерантности к неравенству в доходах, проявляемой сейчас общественным сознанием", о благотворной слабости у нас "государства благосостояния", которое на Западе замутило и исказило образ правильного и известного либерализма, и т.п.

Главная проблема с таким подходом даже не в том, что многие суждения, образующие его "несущую конструкцию", не поддаются эмпирической верификации или погружены в не выявленную его автором интерпретационную двусмысленность, не в том, что они построены на "контрфактуальности" по отношению к западному опыту и/или его избирательном препарировании. Главная проблема в том, что описываемые явления (даже если они имеют место в действительности) изображаются своего рода первичными "фактами" (наподобие позитивистского понимания "фактов" естественных наук), сертификатом первичности которых выступает характеристика их как "спонтанных". Тем самым устраняются не только требование и процедура их социологического и исторического объяснения, но и сама возможность рассмотрения их именно как "фактов" общественной жизни, т.е. в качестве продуктов определенной культуры и истории. Такой подход полностью исключает возможность анализа того вопроса, который был в центре внимания либеральной мысли периода образования экономических и политических структур либерального типа на Западе и который Б. Мандевиль передал классически простой формулировкой: как "сделать людей полезными друг другу" .

Ничего естественного и спонтанного в принятии частным эгоизмом (если он берется как "исходная данность" мотивации человека) этой формы взаимной полезности нет. Если рационально то, что позволяет оптимизировать средства в отношении достижения предмета моих "аппетитов", то вполне рациональным может оказаться не обмен услугами, а овладение предметом вожделений посредством насилия, обмана и других аморальных, но оптимальных в данной ситуации средств. Из примата в структуре мотивации человека устремленности к собственной пользе не выводится непосредственно ни система морали, ни та система всеобщей полезности, внутри которой только и может действовать "невидимая рука" рынка, описанная Смитом.

Это и есть та великая проблема, которую с чрезвычайной интеллектуальной выразительностью передал Т.Гоббс, - проблема перевода (канализирования, сублимации) частного эгоизма вообще в то его особенное проявление, которое можно назвать в самом широком смысле "экономическим интересом". Если это удается, то экономический интерес становится основой социально упорядоченной формы обменно-предпринимательской деятельности и современной рыночной экономики в целом. "Хотя количество полезных благ в этой жизни, - писал Гоббс, - можно увеличить посредством взаимных услуг, но в гораздо большей степени это достигается благодаря господству над другими, чем благодаря сообществу с ними; поэтому вряд ли кто-либо сомневается в том, что, если бы не страх, люди от рождения больше стремились бы к господству, чем к сообществу. Итак, следует признать, что происхождение многочисленных и продолжительных человеческих сообществ связано... с их взаимным страхом". Итак, по Гоббсу, всеобщий и взаимный страх, а не смитовская "склонность к торговле, к обмену одного предмета на другой" является движущей силой, создающей в конечном счете систему всеобщей полезности и само человеческое общежитие. При каких условиях страх выступает такой силой?

Первое. Страх должен быть не просто всеобщим. Он должен иметь реальное социологическое выражение в равенстве в страхе. Равенство по некоторому основанию (морального достоинства, стремления к счастью и т.д.) - необходимое концептуально-методологическое условие любой либеральной теории. Поскольку для Гоббса индивид "исходно" оказывается "по ту сторону" институционально-ролевой и нравственной определенности, единственным остающимся логически возможным основанием равенства выступает равный страх. И Гоббс пишет: "Равными являются те, кто в состоянии нанести друг другу одинаковый ущерб во взаимной борьбе. А кто может причинить другим наибольшее зло, т.е. убить их, тот может быть равным им в любой борьбе. Итак, все люди от природы равны друг другу, наблюдающееся же ныне неравенство введено гражданскими законами". Возможность убить, "отменяющая" с точки зрения значения для становления общественного порядка любые физические и интеллектуальные различия между индивидами, есть решающий фактор уравнивания, поскольку речь идет об индивидах как таковых. Однако атомизация общества никогда не бывает ни столь законченной, ни столь всеохватывающей, чтобы уничтожить все виды социальных группировок. Напротив, обычно она предполагает взаимодействие атомизированной массы, с одной стороны, и некоторых социальных формаций - с другой. Возможность вторых доминировать над первой прямо пропорциональна степени ее атомизации и степени интегрированности господствующих групп (оставляя в стороне вопрос о том, что сами условия господства над атомизированной массой усиливают или создают культурно-регрессивный характер форм интеграции элит вплоть до типологического сближения их с "кланом", "мафией" и т.п.).

Учитывая эту реальную структурированность "атомизированного" общества, возможность убить и страх не могут быть равными. Даже если они равны на уровне господствующих формаций (волна покушений на лидеров мафиозных и коммерческих структур в России свидетельствует о вероятности такого допущения), то это, следуя логике Гоббса, может привести лишь к ограниченному "общественному договору" в виде пакта элит, реально направленному против атомизированной массы, не допущенной в "договор" как не равной остальным его участникам по представляемой ею опасности. Таким образом, первое условие Гоббса, во всяком случае применительно к России, оказывается под большим сомнением.

Второе. Инструментальный анализ собственных выгод и сопряженных с ними опасностей позволяет индивиду - в принципе каждому индивиду - прийти к постижению универсальных нравственных законов ("естественных законов"), делающих возможным общежитие. В том и особенность этики Гоббса по сравнению с либеральными концепциями уже следующего, XVIII века, что рациональный анализ реальной (пусть взятой "идеальнотипически") ситуации конфликта интересов способен дать не частные поведенческие максимы, оптимизирующие действия индивида в ситуациях данного типа, а обязательные для исполнения, независимо от их возможного столкновения с соображениями личной выгоды, универсальные нравственные законы. Только при таком условии обеспечиваются необходимость и всеобщность регуляции поведения людей, при которых преследующему свои частные цели индивиду выгодно "сублимировать" свой эгоизм в форму всеобщей полезности. Если же эти законы не универсальны, то "не нужно думать, что по природе, т.е. согласно разуму, люди обязаны выполнять все эти законы при таком положении вещей, когда они не исполняются другими".

Эта способность инструментального разума, имеющего частную выгоду своей целью и отправным пунктом, феноменальный мир - своим предметом, математическую дедукцию - своим методом обнаруживать универсальные нравственные законы, не пережила юмовско-кантовского переворота в философии. Политико-моральный смысл этого переворота в том и состоит, что из частной выгоды и ситуативно обусловленных способов ее достижения вывести универсальные нормы морали невозможно. Либо - по Юму - мораль будет "артефактом", не имеющим рационального обоснования, но могущим играть свою роль в упорядочении нашего социального и психического миров благодаря нашей приверженности обычаю и традиции, произведшим этот "артефакт". Либо - по Канту - "основу обязательности должно искать не в природе человека или в тех обстоятельствах в мире, в какие он поставлен, но a priori исключительно в понятиях чистого разума...". Позднейшее разведение инструментального и нравственного разума сделало невозможной ту гоббсовскую онтологическую мораль, которая одновременно и отвергала антично-средневековое понимание "добра" как объективной сущности, и стремилась "естественнонаучно" вывести его из природы человека и коренящихся в ней интересов и страстей.

Третье. Исполнение естественных законов, по Гоббсу, может обеспечить только политический деспотизм. Согласно его авторитарно-деспотической концепции, государство "безнаказанно может делать все, что ему угодно", будучи "не связано гражданскими законами", обязательными для подданных, и "ни один человек не обладает чем-либо против воли того, кто наделен верховной властью". При этом государственный контроль над поведением и умонастроениями людей предполагает не просто цензуру в обычном ее понимании (как "законы против заблуждений"), но именно право различения добра и зла, в котором должно быть категорически отказано отдельным гражданам. Эта концепция обстоятельно рассмотрена в историко-философской литературе при всем различии взглядов на нее (и в свете ее - на всю политическую философию Гоббса). Нас же, учитывая контекст российских дискуссий о либерализме, интересует лишь ответ на вопрос: почему гоббсовская концепция государства с необходимостью оказывается авторитарно-деспотической? Примечательно, что Гоббс не только был знаком (странно было бы предположить обратное) с идеей "смешанного правления" (тогдашней политико-социологической моделью разделения властей), но специально анализировал ее и пришел к выводу не просто о ее "непрактичности", но (самое важное!) о том, что, "если бы было возможно такое государственное устройство, оно тем не менее ничуть не способствовало бы увеличению свободы граждан". Почему? Говоря кратко, потому что максимально возможную свободу индивидов как частных лиц (калькуляторов собственной выгоды и оптимизаторов средств) в состоянии дать именно авторитарное государство, а никакой иной свободы, т.е. свободы индивидов в каком-то ином их качестве, по Гоббсу, нет и не может быть, ибо индивид есть только частное лицо. Разница между Гоббсом и Локком (и далее - Гегелем, Токвилем...) заключается не в знании или незнании институциональных механизмов разделения властей, не в признании или непризнании того, что всякая власть "берет свое начало от власти народа" и он вправе (путем избрания) конституировать ее, а в том, способны или нет члены (подданные) государства быть народом, когда власть конституирована, образовывать то единство в многообразии, формировать ту общую волю, в рамках которого и благодаря которой создаются процедуры урегулирования конфликтов эгоизмов и их всех - со всеобщими условиями существования общежития как такового. Если такое единство и такая воля возможны, то "правительство" есть и должно быть их отражением (хотя бы в принципе), и тогда либерально-демократическое устройство обретает смысл механизмов такого отражения. Если нет, то отражать нечего, и тогда "правительство" получает смысл не просто "воплощения" единства и общей воли, но буквально порождающего и поддерживающего их начала. Либерально-демократические механизмы в таком случае не имеют смысла или приобретают смысл совсем другой, чем тот, который предполагает концепция "отражения".

Исток гоббсовского авторитаризма вовсе не в том, что большинство людей, "желая непосредственной выгоды, меньше всего способно соблюдать вышеизложенные законы, хотя бы они и были известны им". Этим Гоббс фиксирует лишь то, что знание должного само по себе не создает у индивида никакого нового качества - он остается тем же эгоистичным частным лицом. Знание должного как знание способа стратегического обеспечения собственного частного интереса может привести лишь к согласию на учреждение органа такого обеспечения. Но, подчеркивает Гоббс, "для сохранения мира среди людей требуется не только согласие, но и единство". Люди же, поскольку они как частные лица "в высшей степени тяготятся общественными делами" и не просто различают "общее благо" и "частное", но вообще "почти никогда не считают за благо то, что не дает преимущества его владельцу и не возвышает его владельца над другими", к такому единству не способны. Они остаются массой, не становясь народом, а масса не может иметь общей воли. Вернее, они становятся народом "на миг" - в желании иметь обеспечивающий их стратегические интересы орган, но не в воле быть таким высшим органом. Это есть то различие желания, предмет которого находится за пределами досягаемости для наших сил, и воли, созидающей искомый предмет, которое сделал Гегель, противопоставляя гражданина и частное лицо в их отношении к государственности и нравственному строю общества: для последнего остается только "желать реализации моральной идеи, но не стремиться к ней в воле (то, чего можно желать, чаять, человек не может совершить сам, он ждет, что это будет достигнуто без его содействия)". Исполнение "естественных законов" при желании, но без содействия частных лиц и достигается авторитарной властью, признаваемой легитимной именно потому, что она обеспечивает всеобщие наипервейшие необходимые условия самого существования частных лиц и реализации их интересов. Она обслуживает их, подавляя малейшую попытку к политической самодеятельности. Она обеспечивает частнохозяйственную свободу, уничтожая свободу нравственную и политическую.

Гоббс делает великое открытие. Оно заключается в том, что частное лицо и частный интерес для того, чтобы иметь возможность быть в действительности (т.е. в условиях общежития), должны стать либо чем-то большим, либо чем-то меньшим, чем просто частное лицо и частный интерес. Быть просто частным лицом - значит быть погруженным в состояние "войны всех против всех", которое, в сущности, есть небытие всех, которое невозможно как социальное бытие. Гоббсовское частное лицо не может стать бульшим, чем частное лицо, т.е. гражданином, который так или иначе делает общее благо своим интересом (будучи античным гражданином) или возводит свой интерес к общему, продуцируемому политико-нравственным дискурсом членов данного общества (гражданин Нового времени). Невозможность стать гражданином "задана" уже тем, что равенство устанавливается как равенство в страхе, а не в свободе (на чем стояла античная гражданская традиция), а также тем, что "открытие" "естественных законов" есть результат гносеологического индивидуального акта, а не совместной политической практики, которая только и способна производить гражданское измерение существования человека и групп людей.

Значит, остается только другой путь - сделать частное лицо рабом, точнее, политическим рабом, обладающим свободой частнохозяйственной деятельности. И Гоббс делает этот решающий шаг. Вопреки всей классической традиции, исходившей из того, что государство - это дело только свободных, тогда как удел раба - быть в сфере частного, он настаивает на "опровержении мнения тех, кто считает, что господин и его рабы не могут образовать государство". Аналитически, т.е. с точки зрения структуры и содержания отношения подчинения, "гражданин" у Гоббса совпадает с понятием "подданный" и тождествен "рабу". Различия между ними - только в характере господствующего лица: юридическое, "фиктивное" в первом случае и физическое, но также и юридическое - во втором. "В том-то и состоит различие между свободным гражданином и рабом, - пишет Гоббс, - что свободный гражданин служит только государству, а раб - еще и одному из граждан. Всякая иная свобода есть освобождение от законов государства и свойственна только властителям". В свете сказанного нужно уяснить приведенное выше и кажущееся парадоксальным суждение Гоббса о том, что "смешанное правление" никак не способствовало бы увеличению свободы граждан. Мы думаем, следуя Гоббсу, эту мысль можно сформулировать и решительнее: деспотизм обеспечивает бульшую свободу, чем "смешанное правление", из-за чего тезис о том, что "верховная власть не может быть по праву уничтожена решением тех людей, соглашением которых она была установлена", предстает не только "велением разума", но и практической целесообразностью.

Дело в том, что частные лица как частные лица могут искать свободу только как способ реализации своих выгод, что подразумевает подчинение им других людей в качестве средств достижения выгод. "Когда же частные граждане, т.е. подданные, требуют свободы, - пишет Гоббс, - они подразумевают под этим именем не свободу, а господство". Свобода частных лиц за рамками частнохозяйственной свободы превращает людей в "рабов рабов" (т.е. именно в рабов, подчиненных и другим гражданам, и государству), тогда как авторитарное государство - во всяком случае, в идеале, в пределе - делает всех просто своими рабами. Оно освобождает от двойного закабаления, выравнивая и демократизиpуя степень рабства путем лишения всех политической свободы.

Интеллектуальный опыт Гоббса однозначно свидетельствует только об одном: ни теоретически, ни практически нельзя построить жизнеспособное общежитие людей, если они концептуально берутся и в действительности являются только частными лицами. Указанные концептуальные трудности Гоббса в рассмотрении социализации частного лица (в модальности "раба") свидетельствуют также о том, что логика этой социализации в принципе не дедуцируема из антропологических посылок о человеке как субъекте эгоистических аппетитов, хотя именно такое понимание его должно быть отправным пунктом политико-философской теории современности. В эту дедукцию должна вмешаться некоторая эмпирика, даже общие контуры которой не были прояснены Гоббсом .

Первый шаг на этом пути целесообразно сделать вместе с И.Кантом. Именно его дихотомия ноуменального и феноменального миров, "чувствуемой и усматриваемой необходимости" позволяет войти в проблематику ситуации, в которой нравственное долженствование не является не только детерминантой, но и само собой разумеющейся составляющей наблюдаемого поведения социальных действующих лиц. Ведь законы, даваемые разумом ("законы свободы"), "указывают, что должно происходить, хотя, быть может, никогда не происходит". Поэтому к политике, целиком находящейся в феноменальном мире, оправдан подход, общей презумпцией которого является практическое бессилие общей воли, имеющей свою основу в разуме.

Возможно ли в этих условиях создание общественного порядка, который бы обеспечивал правовую ("внешнюю") свободу человека? Да, отвечает Кант, если подходить к решению этого вопроса как к использованию "механизма природы" применительно к людям, а не как к делу их "морального совершенствования". Проблема хорошо устроенного государства разрешима даже для "дьяволов" (если они обладают рассудком). Для этого нужно "так организовать их устройство, чтобы, несмотря на столкновения их личных устремлений, последние настолько парализовали друг друга, чтобы в публичном поведении людей результат был таким, как если бы они не имели подобных злых устремлений". Следовательно, суть первого шага в том, чтобы создать такую систему равновесия сил "дьяволов", в которой они сдерживали бы друг друга, взаимно не позволяя творить зло при преследовании собственных эгоистических интересов.

Абстрактно говоря, такое положение, если под "дьяволами" понимать в первую очередь элитные группировки, реально способные творить социальное зло, должно было бы привести к выработке ими некоторых взаимоприемлемых "правил игры" как основы упорядоченных политических процедур и правовых взаимоотношений. В терминах современного обществоведения такое действие именуется "пактом" ключевых политических акторов и рассматривается в качестве важной или даже предпочтительной формы начала процесса строительства правового и демократического государства. Политический опыт свидетельствует, что в ряде стран, расстававшихся с авторитаризмом, процесс шел именно таким путем, хотя в каждом случае вставал вопрос о конкретных факторах, способствовавших склонности элитных группировок к компромиссам, стабилизации их взаимоотношений и, главное, обязательности выполнения ими достигнутых соглашений. В этом плане неоднократно отмечалась роль давления "низов", хотя в тех или иных случаях оно оказывалось контрпродуктивным. Однако ситуация в России представляется более сложной, вновь приближающейся к предельным теоретическим вариантам. Отвлекаясь от других факторов, отмечу один, имеющий здесь центральное значение.

"Пакт" подразумевает частичную "деприватизацию" государства, по крайней мере в смысле слома его узурпации частным интересом властвующей авторитарной клики или расширения круга контролирующих его интересов. Но в России превращение государства в пространство публичного действия (в отличие от того, чем оно является сейчас, а именно сферой, в которой частные интересы реализуются с помощью особо сильнодействующих средств) крайне затруднено. Одним из нежелательных следствий развала коммунистического строя было то, что власть, пользуясь выражением Х.Арендт, оказалась в руках лиц и группировок в "их частном качестве, и не было пространства, установленного для них в качестве граждан". Государство подверглось колонизации со стороны частных интересов и разделу на сферы их влияния, что уже делает невозможным институциональное разделение властей.

При таком положении само собой происходящее установление равновесия частных интересов "дьяволов" маловероятно или затянется на столь долгий сpок, что распад государственности может стать не-обратимым. Поэтому трудно разделить оптимистическую телеологию Канта, утверждавшего, что "природа неодолимо хочет, чтобы право получило в конце концов верховную власть. То, что в этом отношении не сделано, совершится в конце концов само собой, хотя и с большими трудностями".

Если сама собой, в соответствии с желанием природы данная проблема неразрешима, следовательно, необходимо политическое действие. Здесь должно произойти "вторжение эмпирики" в логику либерально-демократической реформации России и ее эксперимент. Здесь же - первое обнаружение "конструктивистской" функции идеи.

"Вторжение эмпирики" необходимо потому, что логически равновесие частных интересов невыводимо из их взаимной борьбы. Как показал еще Руссо в полемике с Гоббсом, из "частной войны" человека с человеком логически выводятся только отношения господина и раба, но отнюдь не правителя и граждан. С точки зрения этой логики равновесие частных интересов есть нечто случайное, возникающее в силу специфических обстоятельств. Задача в том, чтобы следствия такого случайного стечения специфических обстоятельств превратить в закономерность следующего этапа общественной жизни, институционально закрепив их.

"Конструктивистская" функция идеи проявляется здесь в том, чтобы, во-первых, раскрыть возможность такого превращения и представить ее людям, прежде всего "низам", как цель; во-вторых, понять конкретные условия создания ситуации равновесия в данный период в данной стране (какие элитные группы и по каким вопросам ведут борьбу, каковы применяемые в ней средства и соотношение сил, как можно влиять на ход этой борьбы в целях достижения равновесия) и показать "низам" возможные методы их воздействия на положение элит во имя достижения такой формы компромисса, которая открывала бы перспективу дальнейшей демократизации; в-третьих, обеспечить идеологические механизмы политической мобилизации "низов" ради достижения указанной цели.

Экспериментальность данного предприятия заключается в том, что необходимо добиться достаточно эффективного, но не срывающегося в "бунт черни" воздействия "низов" на элитные группировки при крайне слабом развитии структур гражданского общества и, более того, их подавлении ходом происходящих экономических и (анти) культурных процессов. Экспериментальность обусловливается и другой необходимостью: сделать акции элитных группировок в сфере государственности хотя бы минимально видимыми широкой публике в условиях эффективной блокировки информационных каналов и практически полной недееспособности судебной власти, не говоря уже о фактическом отсутствии ряда ее ключевых звеньев (чего стоит хотя бы то, что ни одно крупное "дело", привлекшее общественное внимание, начиная с августовского путча и "дел" Тарасова и Фильшина и вплоть до октябрьской трагедии и обвинений в адрес А.Руцкого, не было доведено до оглашения официального вердикта).

Верно ли сказать, что неблагоприятные условия и невыводимость из существующей теории форм проведения такого эксперимента делают его заведомо обреченным? Думаю, что нет. Достоверность прогнозов базируется обычно на инерционности отслеживаемых процессов, меж тем как в данном случае речь идет как раз о творческом создании таких условий, которые нарушают и без того не слишком устоявшийся инерционный ход дел.

Разве слом коммунистических режимов давал более благоприятные обстоятельства для демократического политического действия? Разве в тот период не были новаторски придуманы и созданы альтернативные официальным каналы информации, токи по которым превращали задавленную атомизированную массу в политически дееспособный народ? Разве жалкое состояние "экономического" гражданского общества не было компенсировано тем "моральным" гражданским обществом, которое получило (пусть на непродолжительный, но политически решающий период) свои наиболее зрелые воплощения в польской "Солидарности", чешском "Гражданском форуме", литовском "Саюдисе"... Ничего этого научной теорией предусмотрено не было и не могло быть предусмотрено. Потому и горький упрек ей, брошенный А.Пжеворским - "осень народов явилась обескураживающим провалом политической науки" - есть, конечно, верная констатация факта, но ложное обвинение в отсутствии у науки той способности, которой она в принципе не может обладать в ситуациях народотворческого процесса "смены парадигм" общественного развития. Априорный отказ от эксперимента, обосновываемый его "научно" доказываемой невозможностью, есть результат не собственно научного анализа общественной жизни (ибо он, сохраняя верность опыту истории, должен был бы по крайней мере предсказать возможность возникновения непредсказуемых ситуаций), а определенной социальной позиции и роли интеллектуалов, которые можно охарактеризовать как предательство "шанса свободы", учитывая ключевое значение интеллигенции в создании условий для эксперимента и его проведении. Речь идет о редукции интеллигенции к позиции и роли эксперта и утрате ею способа бытия социального деятеля.

Драматизм нынешней российской ситуации заключается в порочном круге, образуемом апатией и экспертными доказательствами интеллектуалов невозможности нового демократического эксперимента, тогда как его действительная невозможность обусловлена прежде всего этой апатией и редукцией ведущей части интеллектуалов к позиции и роли эксперта. Без восстановления интеллигенцией функции социального деятеля, как это она неоднократно делала в российской истории, в том числе и недавней, эксперимент не состоится.

Последующие шаги на пути к либерально-демократическому строю возможны в той мере и тогда, в какой и когда сделан первый шаг. В отличие от него они дедуцируемы теоретически и, поскольку такая дедукция должна быть ясна из всего предыдущего изложения, в данном месте можно ограничиться лишь резюмированием существа дела. Главным политическим следствием первого шага является установление равновесия сил "дьяволов". Они тем самым (вспомним Канта) парализуют друг друга. Это состояние парализации есть искомый политический кризис, но, так сказать, не "объективный", описываемый в терминах распада государственных структур, недееспособности органов управления, столкновения властвующих групп и т.д. - все это может быть безразлично для "дьяволов" или даже соответствовать их интересам. Речь идет о "субъективном" кризисе, т.е. о таком, который осознается "дьяволами" как невозможность удовлетворения их эгоизмов какими-либо способами, пока сохраняется прежняя форма их взаимоотношений. Имеются в виду не институты и законы, ибо они, будучи "приватизированы", не имеют самостоятельного значения, а та форма, в которой частные интересы выступают только как частные интересы без опосредований и выражений в чем-то ином, что позволяет так регулировать их конфликт, чтобы они могли осуществляться, а не быть парализованными.

Такой политический кризис вызывает субъективное стремление "дьяволов" изменить форму их взаимоотношений, перевести конфликт в иную плоскость, в которой данный частный интерес соотносился бы с некоторыми всеобщими условиями реализации частных интересов вообще, в том числе и данного. Но это и есть ответ на вопрос "незави-симого человека" Руссо, в чем его личная выгода, чтобы быть справедливым и подчиниться общей воле. Это и есть то самое гегелевское "непосредственное укоренение особенного во всеобщем", которое создает гражданское измерение человеческого существования и дает необходимую основу праву. Разумеется, речь идет не о той добродетельной классической республиканской гражданственности, которая строится на подчинении или даже подавлении частного интереса общественным благом и которую Н.Макиавелли выразил своим незабываемым афоризмом о большей озабоченности граждан "спасением отечества, чем своей души".

"Нравственная субстанция" либеральной гражданственности также "отягощена случайностью". Она, собственно, и является таковой не сама по себе, а лишь исполняя описанную выше функцию по отношению к данной констелляции частных интересов с их определенным данным содержанием в их конкретных данных соотношениях. Если все эти данности меняются, то существующие институты и системы права могут оказаться неспособными далее исполнять эту функцию. Урок Гегеля в том, что универсальное и необходимое существует только в особенном и случайном "материале" и посредством него. Может быть, данности современных западных обществ, если в чем-то социально-политические концепции постмодернизма адекватны действительности, изменились настолько, что существующие либеральные институты утрачивают способность опосредовать частные интересы с их новым содержанием и в их новых соотношениях, и перед лицом растущей социальной фрагментации Запад столкнется с необходимостью заново (хотя опираясь на свое наследие) вырабатывать либеральную гражданственность и ее нравственную субстанцию?

"Конструктивистская" функция либеральной идеи на этапе этих завершающих шагов перехода к либерально-демократическому строю состоит в том, чтобы разработать адекватную российским условиям концепцию либеральной гражданственности и обеспечить ее общественную поддержку. Эта функция предполагает также, что будет предложен проект-схема институционального воплощения либеральной гражданственности, соответствующего особенному и "случайному" "материалу" России. На тех этапах продвижения к либерально-демократическому строю, о которых сейчас идет речь, это будет уже не "просветительство" и прожектерство, но интеллектуально-духовное удовлетворение вызревших общественных потребностей. Либеральная идея окажется уже не пустым стремлением перескочить пропасть между желанием и его предметом, а политически и социологически конкретизированной программой действий .

Казалось бы, проблема поддержки малого бизнеса является всего лишь одной из длинного списка проблем либеральной экономики. Тем не менее, она является одной из важнейших проблем связанных с возрождением либерализма в России. Дело в том, что, если крупный бизнес является символом экономической мощи нации, то малый бизнес - это, во-первых, квинтэссенция ее экономической свободы, а, во-вторых, гарантия экономической безопасности. Не следует забывать, что нынешний крупный бизнес в России целиком и полностью наследован у СССР, а это значит, что корни отечественного крупного бизнеса, по существу, полностью утрачены. И если в кратчайшие сроки нам не удастся создать условия для беспрепятственного воспроизводства малого бизнеса - среды, из которой только и может вырасти средний и крупный бизнес, то любой серьезный кризис может оказаться способным до основания развалить российскую экономику. Собственно говоря, нечто подобное мы уже пережили в конце прошлого века - половина крупной промышленности ведь так и не поднялась. И если бы не сверхблагоприятные цены на энергоносители на мировом рынке, то в какую экономическую бездну мы бы уже улетели?

Безусловно, задача возвращения к патриотизму относится к идеологическим задачам, тем не менее, она выделена в отдельную задачу по причине важности ее решения для реабилитации либерализма в глазах российского общества. Либералам необходимо вернуть утраченное право называть себя патриотами России. Тем более, что для россиян слова "Свобода" и "Родина" всегда стояли рядом и в известном смысле были синонимами.

1. Зеркин Д.П. Основы политологии. Курс лекций. Ростов-на-Дону 1997. – 448 с.

2. Краткий словарь. Основы политологии. М.; 2003. – 556 с.

3. Панарин А.С. Политология. Учебник изд. «Проспект» М.; 2003. – 228 с.

4. Политология. Хрестоматия: Пособие для вузов, юридических и гуманитарных факультетов. – М.: Просвещение, 2000. – 1462 с.

5. Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов. – М.: Просвещение, 2001. – 593 с.

с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Глава Ш

СОВРЕМЕННЫЕ ИДЕОЛОГИИ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТЕЧЕНИЯ

Одной из характерных особенностей XX и начавшегося XXI столетий является противоборство как на внутригосударственном, так, на мировом уровнях различных идеологических доктрин и идейно - политических течений. Термин «идеология» введен в оборот одним из французских просветителей конца XVIII в. Антуаном Дестютом де Траси. Он трактовал его как науку об идеях. В дальнейшем появилось множество других трактовок этого термина. В самом общем виде сегодня под идеологией понимается система воззрений социальной или политической группы, института (класс, нация, государство и т.д.) на человека и общество, отражающая специфику социально-политического бытия того или иного субъекта и представляющая собой теоретически оформленное выражение его самосознания и интересов, общее руководство к действию.

Идеология теснейшим образом связана с политикой. Она влияет на формирование политического сознания людей, детерминирует стратегию политики, задает ее направленность и обеспечивает легитимность а также выполняет в политике мобилизующую и мотивационную функции. Поэтому существенным моментом познания политической жизни как в мире в целом, так и в России в частности, является изуче­ние основных политических идеологий современности, истории их возникновения и эволюции.

Идеология либерализма: сущность, истоки и эволюция

Среди основных идеологических концептов и политических тече­ний одно из ведущих мест в современном мире принадлежит, безус­ловно, либерализму. Феномен либерализма занимает особое место в духовной и политической жизни общества. Последние четыреста-пятьсот лет истории человечества - время активного утверждения либерализма на политической арене. Идеями либерализма вдохнов­лялись мощные общественные движения, они составляли основу про­грамм деятельности многочисленных партий. В результате в совре­менном мире не существует ни одного сколько-нибудь развитого го­сударства, в котором в какой-то степени не была бы представлена та или иная разновидность либерального мировоззрения. Наконец, нынешняяситуация в России остро ставит вопрос о том, есть ли местодлялиберализма в России, каковы его перспективы в нашей стране, насколько он, по сути своей, приемлем для России. Поэтому более или менее четкое усвоение своеобразия политической ситуации в России и в мире, определение перспектив их развития невозможны без изучения проблемы сущности либерализма, его исторических корней, национально-исторической и политико-экономической обусловленности.

В научной литературе сложно найти более или менее четкое и однозначное определение либерализма. Это обусловлено тем, что либеральнoe сознание постоянно находится в движении, и история либерализма насчитывает несколько доктринальных концепций. Либерализм представляет собой весьма гибкую и динамичную систему, открытую влиянию со стороны других течений, чутко реагирующую на изменение исторических условий.

Сам термин «либерализм» возник от латинского слова liberalis -свободный, независимый, имеющий отношение к свободе. Как политический термин слово «либерализм» впервые было употреблено в 1812 г. в проекте Конституции в Испании, дававшей свободы гражданам. Кроме того, тогда «либералами» называли группу делегатов- националистов в кортесах (испанской разновидности парламента), за­седавших в Кадисе. Затем этот термин получил распространение в Англии, где незадолго до парламентской реформы 1832 г. английские тори (сторонники сильной королевской власти и аристократии) стали называть «либералами» своих политических противников - вигов, защищавших интересы новых буржуазных слоев общества. И к середине XIX в. понятие «либерализм» широко входит в политический обиход и становится одним из самых устойчивых его элементов во всех развитых странах мира. Несмотря на провозглашаемую либерализмом универсальную, общечеловеческую (а значит, и вневременную) значимость своих идей и принципов, он имеет четкую историческую и социально-эко- номическую обусловленность. Уже само время появления принципов, идеологических установок либерализма позволяет рассматривать его как идеологическое выражение процесса возникновения и утверждения общества, сложившегося в Центральной и Западной Европе, а затем и в Америке в результате разрушения средневековых экономических и социально-политических структур. Это общество впоследствии получило название «западной» (европейской, капиталистической) цивилизации. И именно интересы народившейся и борющейся

за власть буржуазии была призвана выражать и защищать идеология либерализма. Не случайно в социальном плане либерализм в проти­воположность феодальным, корпоративным и социалистическим представлениям об оптимальном общественном устройстве отдает явное предпочтение буржуазно-демократическим принципам. На ме­сто иерархически организованных и освященных традицией, религи­озными догматами и церковными авторитетами или государственно-идеологическими концепциями и установками вассальных, патриар­хальных и других отношений он требует поставить отношения фор­мально равноправные и максимально рационализированные, обу­словленные лишь сугубо прагматическими соображениями индивиду­альной, личной (в крайнем случае - взаимной) выгоды. Либерализм -своего рода идеологическая квинтэссенция процесса капитализации общества.

Социально-экономическая обусловленность либерализма нашла свое выражение и логичное дополнение в его религиозно-нравствен­ных и психологических основах. Эта проблема достаточно подробно исследована в работах М. Вебера, В. Зомбарта, А. Тойнби и других исследователей. При всем различии подходов этих авторов к предме­ту исследования все они выводят «дух капитализма» (следовательно, и идеологию либерализма) из протестантской этики, установки кото­рой наиболее ярко проявились в кальвинизме. Наряду с кальвиниз­мом в основе либеральной доктрины лежит и идущая от европейского Возрождения атеистическая, антропоцентристская традиция, отверг­нувшая бога и провозгласившая человека «царем природы» и «вен­цом творения». Без ренессансного человекобожия, без его абсолюти­зированного воинствующего гуманизма было бы невозможно и гипертрофирование идеи личной свободы в либерализме. Гуманизм Возрождения отнюдь не обязательно предполагал гуманность - ми­лосердие, сострадание, человечность, помощь слабому. Лишенный сентиментальности, он воспевал уподобившегося богу человека-тита­на, человека дерзающего, бунтующего, полагающегося только на собственные силы, не принимая в расчет человеческие слабости и не делая для них никакого снисхождения. Оборотной стороной атеизма является изначально присущее либеральной традиции ощущение че­ловеческого господства над историей, способности и права человека управлять историческим процессом, указывая ему направление дви­жения или произвольно вызывая его остановку.

Идеологические установки либерализма имеют свои социально-психологические основы. Большой вклад в разработку этой проблемы

внес В. Зомбарт, полагавший, что одним из ведущих факторов развития капиталистического духа, а следовательно, и либерального миро­ощущения является специфическая психология переселенца, буржуа-иноземца, и что переход к капиталистической организации должен быть приписан влиянию именно иностранцев. Зомбарт подчеркивал, что у чужеземца преобладают потребительские интересы, ибо «чужбина пуста. Она как бы лишена души для пришельца. Окружающее не имеет для него никакого значения. Самое большее, он может ис­пользовать его как средство к цели - приобретательству. Этот факт представляется... имеющим большое значение для выработки психики, стремящейся только к приобретению» 1 . Иммигрант не ограничен никакими моральными рамками, обязанностями в развитии своего предпринимательского духа, никакими личными отношениями и привязанностями: в кругу людей, с которыми он вступает в деловые отношения. Подобное отношение к окружающему миру как отноше­ние чисто практической оценки с точки зрения полезности получило в дальнейшем свое законченное обоснование в философской концепции утилитаризма И. Бентама - одного из известнейших идеологов либерализма.

Из всего вышеизложенного становится ясно, что за провозгла­шаемым либерализмом внешне привлекательным лозунгом «индиви­дуальной свободы» скрывалось его истинное содержание, ибо она понималась прежде всего как свобода предпринимательской деятель­ности и наживы: «... все спекулируют и спекулируют на всем...» 2 . Права человека» понимались как права переселенца-буржуа в новой для него социально-этнической среде, в чужой стране. Главной дви­жущей силой борьбы за свободу, равенство и права человека стали потребности и эмоции униженного нувориша, его жажда полного уравнения в правах с местными власть имущими.

Либеральные доктрины стали складываться с началом развития капитализма, ибо либерализм, как уже отмечалось выше, - знамя буржуазии. В истории либерализма, как правило, принято выделять два основных этапа. Первый этап - с XVI-XVII вв. до конца XIX в. Это совпадает со временем зарождения и существования капитализма свободной конкуренции. Либерализм данного периода принято называть классическим. Второй этап - XX в., когда на смену классиче­скому либерализму идет волна «нового либерализма». Иногда его на-

1 Зомбарт В. Буржуа. - М., 1994. С. 234.

1 Там же. С. 236.

зывают «неолиберализмом», или «социальным либерализмом», Taк как его связывают с изменением функций либерального государства берущим на себя выполнение социальных задач и функций, что было чуждо ему в эпоху классического либерализма. В связи с этим изме­нением его еще иногда называют «реформистским либерализмом». В разных странах пути и этапы эволюции либерализма не совпадают, но сущностные характеристики двух вышеназванных основных эта­пов едины.

Поскольку основные принципы либерализма были сформулирова­ны еще на первом этапе его развития, то особое внимание необходи­мо уделить характеристике классического либерализма. В разра­ботку его идей и принципов внесли свой вклад многие известные мыслители и политические деятели и, прежде всего такие, как: Джон Локк, в своем знаменитом труде «Два трактата о правлении» сформу­лировавший фундаментальные принципы классического либерализ­ма; Жан-Жак Руссо - автор знаменитой работы «Об общественном договоре, или принципы политического права»; Адам Смит - автор классического трактата «Исследование о природе и причинах богат­ства народов» - дополнил в экономическом плане либеральную док­трину Дж. Локка; Томас Пейн - автор работ «Здравый смысл», «Пра­ва человека», «Век разума»; Томас Джефферсон - один из президен­тов США, автор «Декларации о независимости»; Иеремия Бентам - родоначальник теории утилитаризма, работы - «Деонтология, или наука о морали», «Руководящие начала конституционного кодекса для всех государств»; Бенжамен Констан - автор «Курса конститу­ционной политики»; Джон Стюарт Милль - английский философ, экономист, психолог, автор работ «О свободе», «Утилитаризм» и др.

Результатом их творческой деятельности явилось утверждение целостной концепции либерализма. Что же составляет основу либе­рального кредо?

1. Индивидуализм, признание индивида в качестве наивысшей цен­ности. Речь идет не о человеке как о родовом существе, а именно об индивиде как отдельном человеке, каким бы ни был его социальный статус. Поэтому либерализм часто называют идеологией индивидуа­лизма. Индивидуализм либералов означает установку приоритета от­дельно взятой личности, а не социальных общностей или институтов. Индивид первичен по отношению к обществу и государству.

2. Признание свободы в качестве высшей из ценностей, которыми обладает индивид. Свобода для либералов - универсальная ценность, превалирующая над всеми остальными, самоценное благо. При этом

свобода в классическом либерализме понималась преимущественно в негативном смысле, т.е. в смысле свободы от политического и социально-экономического контроля со стороны государства, идеологического и морального контроля со стороны церкви.

3.Признание равенства всех людей, но равенства формального, только перед законом.

4. Теория «естественных прав человека», декларирующая признание за человеком естественных, приобретаемых в силу рождения, неотчуждаемых прав. Их никто не может отобрать, и они имеют универсальный характер.

5. Рационализм. Признавая за индивидом естественные права, либерализм не мог не считать человека существом разумным, способ-
ным распоряжаться самим собой. Еще Дж. Локк отмечал, что свобода человека основывается на том, что он обладает разумом и поэтому способен понять, в какой степени он свободен.

6. Провозглашение моральной и религиозной терпимости, толерантности. Никто не может навязывать свою волю другому и претендовать на пользование своими естественными правами за счет
ущемления прав другого. Но к власти либерализм шел через кровь и насилие, не останавливаясь ни перед чем, в том числе и массовым террором. Да и в жизни современного либерального общества мы можем найти много признаков нетерпимости, поэтому кредо либера­лизма очень часто остается в этом плане чисто декларативным, или конъюнктурным.

7. Вера в общественный прогресс на основе естественного исто­рического развития. Как мировоззрение восходящего класса либерализм нес в себе громадный заряд социального оптимизма: пусть об­щество несовершенно, но свободы индивида дают возможность преодолеть эти несовершенства (не случайно многие социальные утопии родились в недрах либерального сознания). В то же время многие либералы были сторонниками революций, просто революции рассмат­ривались ими как процесс естественный, а главное - оправданный, с утилитарной точки зрения, для достижения собственной власти.

8. Воинствующий антитрадиционализм, трактующий многовеко­вое культурно-историческое наследие как «реакционные пережитки»,
как «отсталость», подспудное стремление унифицировать все нации
под знаком «прогресса», «общечеловеческих» (а именно - либераль­ных) ценностей и образования «единого мирового сообщества», уни­версализм, отвергающий многовариантность путей исторического
развития цивилизации, неверие в то, что может существовать нечто

полноценное за пределами чисто рассудочного здравомыслия и либе­ральных ценностей.

9. Антиэтатизм, или ориентация на ограниченное по масштабам
и функциям минимальное государство. Абсолютизация свободы и
индивидуализма вела к стремлению ограничить государственную
власть. Поэтому либералы требовали так называемого «государства -
ночного сторожа», не вмешивающегося ограниченным набором не­
обходимых военных, полицейских и внешнеполитических функций.
Государство не стоит над человеком, а является слугой человека, ко­торый его нанимает. Приоритет отдается гражданскому обществу пе­ред государством, которое рассматривалось как необходимое зло.

10. Отношения между индивидами и государством носят дого­
ворный характер. Согласно теории «общественного договора» госу­дарство является его продуктом. Никто без согласия граждан не
вправе ограничить их свободу. Гражданин всегда вправе спросить с
правителя и в случае необходимости сменить его.

11. Признание верховенства закона. Только закон может ограни­чивать свободу индивида без ущерба для него и для общества. Госу­дарство - продукт воли и договора людей, где и должно проявляться
верховенство закона. Закон занял место одной из ведущих ценностей
либерализма, был вознесен надо всем кроме свободы, возведен в
культ. Место нравственных регуляторов общественной жизни, ле­жавших в основе долиберальных, добуржуазных, религиозных обще­ственных устройств, заняла рациональная регламентация на основе закона. В теории «правового государства» - одном из основопола­гающих теоретических построений либерализма - главенство, даже духовное, принадлежит практицизму закона.

12. Из теории правового государства, стремления максимально
ограничить государственную власть вытекала идея разделения вла­стей и приведения их к некоторому равновесию, система сдержек и
противовесов. Основополагающее значение имел сформулированный
Ш.-Л. Монтескье в работе «О духе законов» принцип разделения
властей на три главные ветви: законодательную, исполнительную и
судебную. Государство хорошо функционирует, когда три власти
разделены, но взаимодействуют. Это разделение не просто властей, а
функций. Законодатель частично контролирует исполнительную
власть, исполнительная - судебную, а судебная - законодательную.

13. Связь с демократией, демократическая направленность идео­логии либерализма. Предоставление каждому гражданину права уча­стия в решении важных политических проблем. Ориентация на демо-

кратическоеустройство государственной жизни, на представительную демократию.

14. Признание свободной конкуренции, свободы частного предпринимательства и свободного рынка в качестве естественного регулятора экономических и социальных отношений. Экономическая концепция либерализма основывается на принципе «laissez - faire» (оставить в покое, не мешать делать дело - фр.), т.е. «свободы рук», требование полной свободы частной предпринимательской деятельности при невмешательстве в нее государственной власти. Обоснование: этого постулата - заслуга А.Смита.

Таковы основные принципы классического либерализма. Успехи капитализма в XVIII-XIX вв. связаны именно с их реализацией. Без утверждения либеральной идеологии, принципов либерализма на практике невозможно утверждение какого-либо капитализма. Именно капитализм оказался наиболее благоприятной почвой для утвержде­ния принципов либерализма. Но по мере приближения XX столетия «золотой век» классического либерализма подходил к концу. В результате происходивших изменений в капиталистическом обществе потребовалось провести и соответствующие корректировки в либе­ральной идеологии.

Во второй половине XIX - начале XX вв. стал сказываться ряд объективных факторов, ограничивающих политические по­тенции либерализма в его классическом варианте. Во-первых, ориентация на минимальное государство и масштабность и слож­ность задач, которые встают перед обществом и которые это мини­мальное государство и сами индивиды решить не могут. Во-вторых, ориентация на свободный рынок и рост монополий, трестов, а также нарастание анархических процессов в экономике, приводящих к кри­зисам. В-третьих, изменение социальной структуры населения раз­витых стран. Сильная имущественная дифференциация собственни­ческих элементов, являвшихся социальной базой либерализма. Па­раллельно с формированием достаточно узкого слоя крупных собст­венников шел процесс пролетаризации значительной части крестьян­ства и других средних слоев, процесс их перехода в ряды лиц наемно­го труда. В-четвертых, противоречие между формальным равенст­вом граждан и справедливостью. Возросла социальная напряжен­ность в обществе. Появилась специфическая проблема либерально-индивидуального общества - «социальный вопрос», включавший в себя уровень зарплаты, условия труда, характер взаимоотношений между работниками и работодателями, медицинское обслуживание,

возможность получения образования, зависимость значительной час­ти населения от пенсии и иных пособий. В-пятых, противоречие ме­жду индивидуализмом и общественным интересом, рост влияния со­циалистических идей и др.

Таким образом, уже к концу XIX в. проявилось слишком очевид­ное несоответствие условий жизни большинства населения «стран победившего либерализма» с идеалами свободы, равенства и прав че­ловека. Стало невозможно игнорировать дальше противоречие между провозглашаемыми либералами общими принципами и их конкрет­ным воплощением. Чем явственнее вырисовывалось это противоре­чие, тем сильнее становилось подозрение, что либерализм вовсе не универсальная, приемлемая для всех граждан концепция обществен­ного развития, а апологетическая, чисто буржуазная идеология, в ко­торой за декларируемыми общечеловеческими ценностями и внешне привлекательными лозунгами скрывались вполне эгоистические ин­тересы собственническо-предпринимательских слоев. Кроме того, либерализму с момента своего зарождения приходилось вести идео­логическую борьбу против своих противников (прежде всего консер­ватизма и радикальных плебейских течений), которая обострилась в начале XX в., когда к консерватизму добавились такие политически мощные, концептуально и государственно оформленные течения, как социализм и фашизм. Под влиянием этих новых факторов либералы были вынуждены приступить к пересмотру отдельных базовых принципов своего классического наследия.

Среди оказавших наибольшее влияние на формирование идеоло­гии неолиберализма можно выделить следующие имена: Джон Кейнс - в работе «Общая теория занятости, процента и денег» сфор­мулировал принцип государственного централизованного регулиро­вания в рамках капитализма (того, что поддается регулированию); Джон Дъюи в своих произведениях - «Человеческая природа и пове­дение», «Политические сочинения» и др. - проявил себя как предста­витель радикального либерализма. Его политическая философия в значительной мере послужила интеллектуальному и, если угодно, моральному и идеологическому обоснованию «Нового курса» прези­дента Ф. Рузвельта, переструктурировавшего, возродившего либе­рально-демократическое государство в США в тяжелейшие моменты его существования; Людвиг Эрхард сформулировал концепцию «со­циального рыночного хозяйства» в работах «Немецкая экономиче­ская политика. Путь социального рыночного хозяйства», «Благосос­тояние для всех» и др.; Раймон Арон в работах «Восемнадцать лек-

ций об индустриальном обществе», «Разочарование в прогрессе», «Классовая борьба», «Демократия и тоталитаризм» и др. дал анализ проблем социального государства в индустриальном обществе, критический анализ с позиций либерализма, политических режимов; Джон К. Гэлбрейт в работах «Общество изобилия», «Время либерализма», «Новое индустриальное общество» и др. доказывал, что без государственного регулирования рыночных отношений современный капитализм и либерализм развиваться не могут. В обобщенном виде новые идеи и принципы неолиберализма можно свести к следующим основным положениям.

1. Превалировавшее негативное понимание свободы (как «свободы
от...») сменилось в целом на позитивное («свобода для...»). Свобода отныне не означала лишь возможности делать то, что хочется. Она связывалась с разумным ограничением индивидуальной деятельности в интересах общества.

2. Декларация необходимости соблюдения «общественных интересов», «стремления к общему благу». Если в классическом либерализме «общее благо» понималось в соответствии с бентамовской утилитарной установкой как простая арифметическая сумма отдельных «индивидуальных благ», то в теориях «социальных либералов» обще­ственный интерес стал восприниматься как качественно новая целостность, не сводимая к механической совокупности интересов и потребностей отдельных членов общества.

3. Новое отношение к государственной власти. От восприятия
государства как «неизбежного зла» либерализм перешел к концепции

социального государства» - государства-помощника в реализации индивидуальных прав и свобод, «государства всеобщего благосос­тояния». Если раньше допустимые границы государственного вме­шательства не распространялись дальше функции «государства -ночного сторожа», то теперь речь шла об активной социальной политике, проводимой государством в интересах широких слоев народа, о политике социального реформирования. Именно поэтому новый ли­берализм часто называют «социальным либерализмом». Современное государство не может быть минимальным, ограниченным и не вме­шиваться в общественную жизнь в целом и в экономику, в частности. Необходимо создание таких условий, которые направляли бы разви­тие общества в соответствующее русло (создание условий с помощью законодательства). Государство берет на себя функцию социального регулирования (например, в США и странах Западной Европы соци­альные расходы в последние десятилетия - важнейшая статья госу-

дарственного бюджета). В современном мире уже нет свободного са­морегулирующегося рынка. Он становится объектом государственно­го регулирования. Что должно регулировать государство? Этот во­прос остается открытым и решается в зависимости от ситуации. Но никто больше не оспаривает необходимости такого регулирования. Более того, неолиберализм допускает элементы государственного планирования - экономического и социального: конкуренция - насколько возможно; планирование - насколько необходимо. Этот рез­кий поворот «социального либерализма» в сторону расширения функций государственной власти считается наиболее существенным его отличием от либерализма классического.

4. Изменился подход к идее равенства. На смену тезису о равен­стве условий (классический либерализм) была выдвинута популярная
концепция «равенства возможностей», которые может создать
только государство: сочетание равных условий и равных возможно­стей. Государство обязано предоставить определенный минимум «стартовых условий» для последующего продвижения индивида (нормальные условия жизни и труда, бесплатное образование и здравоохранение, различные виды социального вспомоществования и т.д.).
5. Ориентация на демократию хотя и сохраняется, но признается, что в последние десятилетия она дает сбои; кризис демократии проявляется в том, что система представительного правления во многом не способна решить те задачи, которые на нее возлагаются. Современная демократия - это прежде всего демократия элитарная. Правят элиты (либералы не осуждают это, а просто констатируют как неизбежный факт). В связи с этим встает задача - заставить элиты учитывать и отражать интересы, существующие в обществе, Неолиберальные концепции равенства и демократии предполагают распространение основных либеральных свобод на все без исключения взрослое население; определенную децентрализацию политической власти в целях предоставления необходимых властных полномочий органам местного самоуправления, демократизацию системы парламентского представительства и т.д.

Все это указывает на то, что неолиберализм учел влияние социал- демократии и реального социализма в XX в. и постарался интегрировать некоторые элементы их идеологии и политики: регулирование (государственное), планирование (государственное), социальные программы (например, системы квот в США в образовании для национальных меньшинств при Дж. Кеннеди), перенос акцента (с «равенства условий» на «равенство возможностей» и постановка проблемы равенстварезультата»). Вне всякого сомнения это представляло собой достаточно основательную ломку устоявшихся представлении ипринципов. Именно отношение к идеологии «социальной реформы» явилось во второй половине XX в. основанием для размежевания либералов на «правых» - консервативное крыло, либералов - «класси-в» и «левых» - радикальных либералов, реформаторов, сближавшихся по ряду вопросов с социал-реформизмом.

Оценивая степень влияния либерализма в современном мире, не-шдимо различать либерализм как политическое, партиино-органи-. манное движение и либерализм как ВД еоЛОгетеС 1° е с ЯВЛе ™ е е; н К ь ^нюкупность определенных принципов и ценностей, овреп.берализм представляет собой одну из наиболее влиятельных в миреп юологий. Но расширение сферы его влияния в мире (прежде всего... счет посткоммунистических государств и стран социалистической приентации) отнюдь не означает его окончательной победы над всеми

остальными идеологиями и политическими движениями. Социум в современном мире остается экономически, социально и К У Л ^Р™ дифференцированным, поэтому остается основа для сушест

„трпесов а следовательно,различных, зачастую противоположных интересов, а ^ ми соответствующих идеологий и идеологической оорьоы.

Консерватизм, его содержание и исторические формы проявления

Среди наиболее влиятельных идейно-политических течений со­временности одно из основных мест, вне всякого сомнениями гадает консерватизм. На протяжении последних двухсот лет он ыл не

~ ™ тактически политическим ко теоретическим, идеологическим, но и пршничсмш оппонентом как набиравшего силу либерализма, так и правого вого радикализма. Историческая значимость консерватизма оОус.гтов-лена не только тем, что одной из основных его задач всегд хранение наиболее ценного духовного и материального наследия на­родов от гибели в результате социального реформаторства, ооеспече-ние стабильного функционирования общества и порядка в нем, под­держание на высоком уровне нравственности, общественной морали но и тем, что многие актуальнейшие сейчас политические вопросы наиболее четко ставились и удачно решались именно консерватив­ными мыслителями и политиками.

Консерватизм как общественное явление гораздо более сложен и многозначен, чем либерализм. Считается, что сам термин «консерва-

тизм» был введен в обиход французским писателем и общественно-политическим деятелем Франсуа Рене де Шатобрианом, который осенью 1818 г. начал издавать (совместно с де Бональдом и Ламенне) роялистскую газету «Консерватер». Но понятие «консерватизм» (франц. conservatisme, от лат. conservo - охранять, сохранять) облада­ет достаточно широким спектром значений. Среди них можно выде­лить несколько основных подходов к определению этого явления.

Во-первых, как в отечественной, так и зарубежной литературе, распространено расширительное, ситуационное понимание консер­ватизма (К. Манхейм называл его «естественным консерватизмом» или «традиционализмом») как тенденции к сохранению привычных, старых образцов, способов жизни. Им обозначают всякую идеологию, которая защищает существующие или начинающие исчезать идеи, принципы, порядки. Р. Михельс определял консерватизм в данном отношении как тенденцию сохранения status quo, независимо от его! конкретного содержания. С изменением условий, наличных общест­венно-политических структур изменяется и содержание консерватиз-; ма. Во-вторых, это автономистские определения консерватизма. В| данном случае консерватизм представляется как автономная система! идей, обладающих непреходящей ценностью и значением. При этом! содержание консерватизма сводится к совокупности универсальных ценностей - уважение к традиции и авторитету, религиозность, пат­риотизм, справедливость, порядок, умеренность, добродетельность, практичность и т.д. Этот подход характерен прежде всего для самих консерваторов и консервативных идеологов. В-третьих, консерва­тизмом именуют конкретные идеологические продукты, системы, начавшие складываться в Европе после Великой французской револю­ции в качестве критической, негативной реакции на нее и при всем различии обладающие рядом общих черт. По мнению американского ученого консервативной ориентации Р. Нисбета, «современный кон­серватизм» - дитя реакции на французскую революцию и Просвеще­ние, главным образом во Франции, которое предшествовало револю­ции».

Несмотря на многообразие трактовок содержания понятия «кон­серватизм», история современного понимания консерватизма как спе­цифического идеологического феномена эпохи новой и новейшей исто­рии начинается со времен Великой французской революции XVIII в. Именно в это время термином «консерватизм» стала именоваться система, являвшаяся реакцией на нее и выражавшая взгляды прежде всего феодально-аристократических кругов (или аристократически- буржуазных - в английском варианте Э. Бёрка напр.). Обобщенную
Г систему этих взглядов принято называть «классическим консерва­
тизмом». Со временем классический консерватизм эволюционировал,
но ряд его принципов оказался устойчивым и дошел до наших дней.
I В эволюции консерватизма можно выделить два этапа: 1) ко-

нец XVIII - XIX вв., 2) с 30-х годов XX в. по настоящее время. В те­чение первого периода господствующей была так называемая класси­ческая разновидность консерватизма.

У истоков классического консерватизма стояли известные поли­тические деятели и весьма одаренные мыслители:

английский парламентарий и публицист Эдмунд Бёрк, автор зна­менитого трактата «Размышления о революции во Франции и заседа­ниях некоторых обществ в Лондоне, относящихся к этому событию»; граф Жозеф де Местр, автор работ «Рассуждения о Франции», «О

i lane» и др.;

французский политический деятель виконт Луи Габриель Амбуаз де Бональд, главное сочинение - «Теория политической и религиоз­ной власти в гражданском обществе»;

французский писатель и общественно-политический деятель Франсуа Рене де Шатобриан, автор работ «Опыт о революциях», «О Реставрации и выборной монархии» и др.

Английский мыслитель-моралист и историк Томас Карлейль в своих произведениях «Герои, почитание героев и героическое в исто­рии», «Прошлое и настоящее», «Этика жизни» и др. критиковал всю систему буржуазных духовных, социально-политических и экономи­ческих ценностей, идеализировал корпоративную структуру феода­лизма. Суть и характерные черты классического консерватизма, ос­новные принципы, сформулированные его основоположниками, можно свести к следующим положениям.

1. Религиозность. Человек обретает смысл своего существования не в активной общественно-политической деятельности, а во внут­реннем религиозном смирении. Э. Бёрк подчеркивал: «Атеисты не стали нашими пастырями; ... мы верим в Бога; ... Мы знаем, более то­го, мы чувствуем душой, что религия - основа гражданского общест­ва, источник добра и утешения...» 1 .

2. Критика рационализма, своеобразный иррационализм. Призна­ние ограниченности человеческого разума, неспособности человека

1 Бёрк Э. Размышления о революции во Франции. - М., 1993. С. 85, 88

полностью постичь мир, в котором мы живем, познать сущность ми­роздания. Настороженное, критическое отношение к просвещению и научно-техническому прогрессу. Человек - пешка в руках божест­венного провидения. В лучшем случае он участник исторических со­бытий, но не творец истории. Поэтому существующим институтам следует отдать предпочтение перед любой теоретической схемой, ка­кой бы совершенной она ни показалась с рациональной точки зрения.

3. Признание в качестве высшей ценности не индивида (как в ли­берализме), а социального целого, общества. Подчеркивая примат со­циального организма, общества над индивидом, некоторые консерва­торы жестко ставят его на первое место, другие же стараются поста­вить индивида наравне с обществом, но в конечном счете общество все-таки выдвигается на первый план.

4. Скептическое отношение к буржуазному индивидуализму и ли­беральному пониманию свободы. Так, Карлейль писал: «Свобода, как меня уверяют, есть нечто божественное. Свобода, если она делается «Свободой умереть с голода», - не очень-то божественна!» 1 .

5. Восприятие общества как сложной и в то же время очень хрупкой органической, живой системы. А если это органическая сис­тема, то каждый ее элемент занимает предначертанное ему место и система не может быть произвольно изменена по воле индивида. При этом общество - гармонично функционирующий организм, который возникает не в результате какого-то «договора», а является от бога данным образованием. Консерваторам свойственен протест против унификации и космополитизации общества.

6. Ориентация на сохранение институтов и ценностей прошлого, на поддержание традиций - один из центральных принципов кон­серватизма. Традиция - это сплав мудрости и опыта многих поколе­ний - в этом ее сила. Политические принципы следует приспосабли­вать к обычаям, национальным традициям. «Дух новшеств присущ характерам эгоистическим, - подчеркивал Бёрк, - с ограниченными взглядами.... Уважая своих праотцов, вы научитесь уважать себя».

7. Признание божественного происхождения верховной власти в государстве. Власть - не от людей, возникает не в результате обще­ственного договора (как в либерализме), а от Бога. А если и был об­щественный договор, то с участием божественного провидения и уче­том традиций. «Бог, который сотворил нас для совершенствования в добродетелях, своей волей создал и необходимое условие для этого -государс тво и пожел ал связать его с высшим источником и архети-

Карлейль Томас. Теперь и прежде. - М., 1994. С. 256, 257.

пом всякого совершенства». Государство выступает в качестве одной и i высших ценностей, ибо это - освященный божественной силой i о юз разных поколений и сословий. В связи с этим Бёрк считал, что 11 >сударство стоит над личностью и неподвластно ее воле.

8. Единство церкви и государства. «Мы рассматриваем церковь
как нечто присущее, главное для государства..., - писал Бёрк. - Мы
i читаем ее фундаментом всего государственного устройства, с каждой
чютью которого она состоит в нерасторжимом союзе». Некоторые
консерваторы-католики выступали и с вполне реакционными идеями,
призывали к восстановлению теократии. Так, Ж. де Местр в трактате

0 Папе» отстаивал идею главенства римского первосвященника не
i олько в делах духовных, но и во всем, что касается власти государей,
над которыми он поставлен самим Богом как верховный правитель.

9. Политика подчинена морали. Помимо законодательства обще­
ством управляют обычаи, привычки, эмоции, нравственные принци­
пы и моральные ценности.

10.Критическое отношение к проблеме прав человека. Права че­ловека, в конечном счете, подчинены его обязанностям. Полемизируя со сторонниками французской революции, Бёрк указывал, что «они закладывают мину, которая разом взорвет все древние образцы, все обычаи, хартии, парламентские акты. Эта мина - права человека».

11.Критика демократии. Демократическое правление невозмож­но, поскольку народные массы иррациональны и обязаны подчинять­ся элите, которая должна управлять в соответствии со сложившимися в обществе традициями. Бёрк полагал, что демократия похожа на «от­вратительную и мрачную олигархию» и очень редко и в очень специ­фических обстоятельствах она может быть желательна. Исходя из вышесказанного становится ясным отношение ранних консерваторов и к принципу народного суверенитета. Так, Бёрк считал, что «народ­ный суверенитет - самая фальшивая, безнравственная и злонамерен­ная доктрина, которая когда-либо пропагандировалась народу». От­ношение к конституции у консерваторов данного периода было неод­нозначным. Если Бёрк признавал позитивное значение конституции в жизни общества и государства, а Карлейль относился к ней скептиче­ски, то де Местр считал, что «всякая писаная конституция есть не что иное, как лоскут бумаги. Такая конституция не имеет престижа и вла­сти над людьми» 1 .

12.Консерваторы были сторонниками единых, сильных, централи­зованных (унитарных) государств с монархической формой правления:

1 Жозеф де Местр. Петербургские письма 1803-1817. - СПб., 1995. С. 18.

абсолютной монархии (или теократии - де Местр) или конституцион ной, ограниченной народным представительством (Бёрк, Шатобриан).

13.Негативное отношение к революции. «Совершить революцию, писал Бёрк, - это значит разрушить прежнее государственное устрой ство страны, и никакие общие соображения не могут оправдать про изведенное насилие». Ж. де Местр полагал, что революция «есть" лишь великое и страшное поучение, с которым Провидение обрати­лось к человечеству. Оно двоякое: во-первых, злоупотребления рож­дают революции, сие сказано государям, и, во-вторых, для народов: но злоупотребления много лучше, чем революции». Но, отвергая рево­люции, консерваторы не были противниками реформ. «Сохранять и одновременно реформировать - дело совсем иное», - писал Бёрк. Мудрое, осторожное, медленное, постепенное реформирование не только возможно, но и необходимо во имя сохранения традиционных устоев общества.

14.Консерваторам присуще открытое, безоговорочное признание неравенства людей, они выступали за сословное деление общества. Социальное неравенство обусловлено прежде всего природным нера­венством. «Полное равенство, - полагал Шатобриан, - предполагаю­щее полное подчинение, возвращает к самому жестокому рабству, оно превращает человека во вьючное животное, выполняющее работу из-под палки и принужденное вечно ходить по кругу». Цветом обще­ства являются аристократия, дворянство. Так, де Местр безапелляци­онно заявлял: «Но что есть нация! Это... монарх и аристократия».

Таковы основные идеи и принципы классического консерватизма^
сформировавшегося в конце XVIII - первой половине XIX вв. оЛ
сохранялись в развитии консерватизма вплоть до конца 20-х - начав
30-х годов XX столетия. С 30-х годов можно говорить о наступлении
нового этапа в развитии консерватизма. I

Процессы, проходившие в ведущих странах мира в 30-40-е годи XX в. не могли не сказаться и в идеологической сфере. На смем классическому либерализму пришел неолиберализм, на что консервЯ тизм отреагировал соответствующим образом, а именно: появилис™ новые формы консерватизма. При всем разнообразии национальных вариантов современного консерватизма в научной литературе обычно выделяется несколько основных: либертаризм, традиционализм, не­оконсерватизм. Зародилась также новая форма консерватизма - ли­бертаризм. Он представляет собой попытку вернуться к принципам раннего, классического либерализма XIX в. в условиях, когда обще­ство перешло от него к социально и государственно ориентирован-

ному неолиберализму. Либертаристы утверждали и утверждают, что в современном обществе происходит извращение принципов свобо­ды, демократии, либерализма, а это открывает путь к диктатуре и по­рабощению личности.

Наиболее известными идеологами либертаризма являются: Фрид­рих Л. Хайек (работы: «Дорога к рабству», «Индивидуализм и эконо­мический порядок», «Пагубная самонадеянность»), Роберт Нозик (американский философ, работа «Анархия, государство и утопия» и др.), Милтон Фридмен, критиковавший кейнсианство в экономиче­ской сфере.

К основным принципам либертаризма относятся:

1. Самоценность индивида, индивидуализм, приоритет индивида
по отношению к обществу и коллективу.

2. Антиколлективизм. Приоритет коллективизма - это путь к раб­ству. Основное достижение европейской цивилизации - «... освобож­дение индивида от разного рода норм и установлений, сковывающих его повседневную деятельность» 1 . В качестве идеала провозглашает­ся «атомистическое» общество, противостоящее коллективу и госу­дарству. Общество - это простой механизм, состоящий из автоном­ных индивидов.

3. Декларирование продуктивности индивидуализированной част­ной собственности. Самое страшное - обобществленная собствен­ность. Индивидуализированная собственность - ядро любой цивили­зации.

4. Сохранение свободного саморегулирующегося рынка. Государ­ственное вмешательство в экономику с целью ограничения деятель­ности индивида недопустимо.

5. Критика «чрезмерной» политической и правовой активности
государства. Своеобразный либеральный антиэтатизм.

6. Критика социальной политики государства, политики социаль­
ной помощи и гарантий. Государство «всеобщего благоденствия» яв­
ляется всего лишь вариантом социализма. «Главное отрицательное
воздействие патерналистской политики заключается в развращающем
влиянии на общество, - считает М. Фридмен. Она ослабляет семью,
подавляет побудительные мотивы к труду, к сбережениям, внедре­
нию нового, препятствует накоплению капитала и ограничивает нашу
свободу».

7. Политическая демократия способна выжить и эффективно
функционировать только в условиях капиталистической экономики,

1 Хайек Ф. А. Дорога к рабству. - М., 1992. С. 20-21.

основанной на принципах свободного рынка. Демократия и свобод­ная конкуренция - неразделимы.

Анализ характерных особенностей и принципов либертаризма по­казывает, что он представляет собой весьма специфическую разно­видность современного консерватизма. Это типичный вариант ситуа­ционного вида консерватизма - как негативной реакции на неолибе­рализм с догматических позиций классического либерализма. В нем нет ничего из основных ценностей классического консерватизма.

Духовным же преемником классического консерватизма стала вторая основная разновидность современного консерватизма, разви­вавшаяся на протяжении почти всего XX столетия - традициона­лизм. По сути дела он представляет собой несколько модернизиро­ванный и интегрировавший в себя некоторые либеральные идеи клас­сический консерватизм. На сегодняшний день это в определенном смысле периферийное течение, не находящееся в центре идеологиче­ской борьбы; тем не менее интерес к его идеям возрождается и в све­те новых геополитических тенденций будет неизбежно возрастать.

К основным представителям традиционализма можно отнести таких мыслителей, как: К. Керк, П. Уорстхорн, С Хантингтон, Р. Нисбет и др. В определенном отношении к традиционализму близки М. Хай-деггер , А. Дж. Тойнби, О. Шпенглер.

Главными чертами и принципами традиционализма являются:

1.Критика индивидуализма - «индивид глуп, а род мудр». Обще­ственный интерес главенствует над индивидуальным. «Социальная дисциплина... представляет собой значительно более плодотворную... тему для современного консерватизма, чем индивидуальная свобода» -отмечает П. Уорстхорн.

2.Апелляция к абсолютизму естественного закона, не зависящего от воли людей. Изменения в обществе не должны производиться ка­ким-либо искусственным образом, поскольку оно само производит их естественным путем.

3. Критическое отношение к либеральному рационализму, про-грессизму и европоцентризму (этим отличаются философско-истори-ческие взгляды Тойнби, Шпенглера, Хантингтона и др.).

4. Критика индустриальной цивилизации, ибо она есть надруга­тельство над естественным порядком вещей. Индустриальная циви­лизация разрушила сдерживающие механизмы проявления отрица­тельных черт природы человека. Вернуться к прошлому невозможно, но надо как-то восстановить сдерживающие механизмы. Так, напри­мер, основная задача современного общества, сформулированная в

философии Хайдеггера, - свернуть с ошибочного пути западной ци­вилизации и вернуться к забытым истокам мышления, к подлинному бытию. В своей юбилейной речи «Отрешенность» он призывает че­ловечество вновь укорениться в почве, из которой его вырвало став­шее неуправляемым развитие технической цивилизации.

5.Традиционалистам присуще убеждение в том, что человеческое общество представляет собой своего рода «духовную корпорацию» (подобно церкви). Критика «массового общества» с его бездуховно­стью, культом потребительства, космополитизмом и т.д. Апелля­ция к вечным нравственным ценностям. Больший, чем у других тече­ний современного консерватизма, упор на традиционные ценности: религию, мораль, семью, национальную культуру, патриотизм. При­чем под традицией подразумеваются универсальные, трансцендент­ные ценности и принципы, которые пронизаны религиозным духом. Поэтому Тойнби считал, что основная задача в области духовной -вернуть светские суперструктуры на религиозное основание. Челове­честву надо очиститься от зла, восстановить традиции. Традиционали­сты провозглашают тезис о единстве нравственности и политики.

6.Апология социального неравенства. Истинное равенство - толь­ко перед Богом. Неравенство - проявление живительного разнообра­зия в жизни общества. Отрицание необходимости перераспределения богатства. Если люди не равны, то справедливость заключается не в равном, а в неравном распределении богатства. Традиционалисты, как правило, противники социально ответственного государства.

7.Апелляция к сильной государственной власти. Традиционали­сты выступают за восстановление авторитета и престижа власти и правительства. Продолжая развивать традиционный постулат консер­ваторов о том, что власть - предпосылка всех свобод, они придают первостепенное значение закону и порядку, авторитету и дисциплине.

Таковы основные принципы традиционализма. Он представлен патерналистским крылом в английском торизме, голлизмом - во Франции, правыми консерваторами и частью представителей социал-консерватизма - в Германии и т.д.

Возникновение и развитие третьего, и на сегодняшний день ведуще­го направления современного консерватизма - неоконсерватизма -приходится на 70-е, 80-е и 90-е годы и связано с кризисными явле­ниями в жизни развитых капиталистических стран: массовыми моло-

1 См.: Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. - М., 1991. С. 102-111.

2 Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. - СПб., 1995. С. 40.

дежными движениями протеста в Западной Европе и США во второ{ половине 60-х - начале 70-х годов, ростом политического террориз ма; экономическим кризисом 70-х годов, падением эффективное™ экономики, развивавшейся на основе кейнсианских идей, и т.д. Нео­консерватизм - это реакция на дисфункции неолиберализма, соци-ально ориентированного буржуазного государства.

К идеологам неоконсерватизма можно отнести таких деятелей, как Г. К. Кальтенбруннер, Н. Подгорец, Н. Кристалл, Н. Глейзер, С Лип-сет, Док. Коулмен; а также перешедших с неолиберальных на не­оконсервативные позиции Р. Арона, Д. Белла и др. Необходимо учи­тывать, что неоконсерватизм - это идеи и принципы, нашедшие от­ражение не столько в теоретических трактатах, сколько в программах политических партий, пришедших к власти в 70 - 80-е годы.

В отличие от классического консерватизма, либертаризма и тра­диционализма неоконсерватизм представляет собой более сложное, более эклектичное учение. Он интегрировал в себя не только тради­ционные идеи консерватизма, но и классического либерализма и ли­бертаризма; не отбросил полностью и некоторые положения и дости­жения неолиберализма.

Что предлагают неоконсерваторы, каковы их идеологические ус­тановки? Основные черты и принципы неоконсерватизма сводят-" ся к следующим моментам:

1. Прагматизм в единстве с традиционными ценностями, что во многом обусловило эклектизм идеологических и социально-философс­ких конструкций неоконсерватизма. Приверженность традиционным нравственным нормам и ценностям (подобно традиционализму). Нео­консерваторы исповедуют идею о примате социокультурных ценно­стей, традиций, привычек над иными общественными связями и яв­лениями.

2. Попытка найти баланс между частными интересами людей и общественными целями, чтобы индивидуализм, сохраняя творческие потенции, не вырождался в эгоизм, в «поглощение самим собой». На­до ввести индивидуализм в общественно допустимые рамки, нейтра­лизовать его негативные проявления.

3. Апологетика капитализма. Она осуществляется несмотря на критические замечания в адрес тех или иных сторон жизни буржуаз­ного общества. Отстаивание принципа незыблемости частной собст­венности и свободы предпринимательства. Неоконсерваторы перено­сят акцент в сфере экономики на индивидуальную и групповую дея­тельность, возрождение предпринимательского индивидуализма.

ивидуализм не столько в нравственной сфере должен приме-ься, сколько в экономической. Каждый - сам кузнец своего сча-[. Направленность государственной политики неоконсерваторов юддержку частного предпринимательства выразилась во всемер-стимулировании мелкого бизнеса, распространении различного 1 систем участия в прибылях, распылении акций, особенно в от-шх и компаниях, подвергшихся денационализации. \. Неоконсерваторы выступают против чрезмерного вмешатель-а государства в экономическую сферу, за ограничение его регули-щей функции, за приватизацию государственной собственности. змерное вмешательство государства в экономику разрушает тра-ионный принцип опоры каждого на свои собственные силы. 5. Отстаивание тезиса о непреодолимом неравенстве людей. Люди авны и это неравенство не должно особенно сглаживаться. Лю-попытки реализации равенства чреваты опасностью тоталита-да и возвращением к примитивным формам общественной орга-щии. Г. К. Кальтенбруннер утверждает, что факт социального не-даства так же стар и неизменен, как и человеческий род. «В при-; нет равенства, - заявляет он. Это есть социальное понятие, огра-гнное в определенных областях, или же идеологическая фикция», годобных установок вытекает и требование сокращения социаль-программ государства. Не выступая против самой идеи соци-юго государства, неоконсерваторы предлагают изменить его ель - помогать сильным, а не слабым и тем, кто действительно южет работать. Неоконсервативное сознание непримиримо к ивенчеству. Отсюда - критическое отношение неоконсерваторов 1берально-реформистскому государству «всеобщего благоденст->, которое представляется разновидностью машины, «распредели-,ным центром». >. Так как в обществе не может быть равенства и оно иерархично, пасть в нем принадлежит элитам. «Массы, а не элиты становят-отенциальной угрозой для системы, и элиты, а не массы являются 1ЩИТником», - считает сторонник этих взглядов в Германии П. Ба-Под элитой теоретики неоконсерватизма понимают «квалифици­рованное меньшинство», которое не всегда идентично с господ­ствующим классом. Естественный путь образования элит - диффе­ренциация общества. Чем больше оно дифференцировано, тем богаче чюими функциональными связями и эффективнее. В условиях ус-южнения проблем, стоящих перед современным обществом, возрас­тет значение элит, поскольку повышается роль компетентности в управлении обществом.

7. Отношение к государству - двойственное. С одной сторон™ неоконсерваторы являются сторонниками сильного государства -там, где надо власть употребить, не надо увлекаться компромиссами. Государство должно твердо применять силу для предотвращения со­циально-политического и экономического хаоса и анархии. Многие неоконсерваторы являются сторонниками авторитаризма. С другой стороны, в определенном отношении неоконсерваторы являются но­сителями антиэтатистских настроений. Однако их антиэтатизм рас­пространяется только на экономическую и социальную функции го­сударства. По-новому неоконсерваторы предлагают рассмотреть во­прос о разделении властей. Классическая формула разделения вла­стей, идущая от Локка и Монтескье, относилась к государственной власти. Новая формула должна выразить разделение власти между основными сферами жизни общества: государством, экономикой и средствами массовой информации. В политической области функции государства должны быть сужены в пользу сферы средств массовой информации.

8. Неоконсерваторы выдвинули требование дебюрократизации государственной власти и госаппарата. Это было и одним из моти­вов критики «государства всеобщего благосостояния», ибо для осу­ществления многочисленных социальных программ нужна была мас­са чиновников, раздувался бюрократический аппарат, который сам часто разворовывал эти социальные средства. Правительство М. Тэт­чер более чем на четверть уменьшило число постоянных государст­венных служащих.

9. Проблема «сильного государства» связана с проблемой демо­кратии и границ реализации демократических свобод. Не выступая прямо против демократии, неоконсерваторы ратуют против расши­рения границ демократии, которое привело бы к дестабилизации ин­ститутов буржуазного общества. Существующую на Западе демо­кратию они называют «саморазрушающейся моделью» демократии, которая способна привести к тоталитаризму или охлократии. Демо­кратия должна решиться на то, чтобы четко включить в свою концеп­цию принцип порядка. Необходимо изъять значительную часть поли­тических решений из сферы демократических решений и принимать их властным порядком.

10. Патриотизм, а зачастую и национализм являются составными
компонентами идеологии неоконсерватизма. В странах Западной Ев­
ропы и США национализм подпитывается и тем, что значительная
часть получателей государственной социальной помощи - иностран­
ные рабочие, «неарийский элемент».

11. Неоконсерватизм отнюдь не является антиреформизмом, бо-i< ■(" того, неоконсерваторы выступают инициаторами перемен. Они проявили изрядную степень гибкости и прагматизма, способности 11 риспосабливаться к изменившимся условиям. Они четко уловили настроения широких масс населения, требующих принятия мер про­шв застоя в экономике, безработицы, инфляции, расточительства го-i ударственных средств, негативных явлений в социальной жизни, роста преступности и т.д. Они предложили перемены в тот момент, югда большинство избирателей желали перемен.

Все эти общие черты и принципы неоконсерватизма в каждой у гране, в зависимости от конкретных условий, приобретают свои особые акценты, национальные приоритеты и специфические осо-i юнности. Определяющими же принципами неоконсерватизма вне за­висимости от специфических национальных условий, по мнению I К. Кальтенбруннера, являются: преемственность, стабильность, порядок, государственный авторитет, свобода, пессимизм.

С конца 70-х годов неоконсерватизм приобретает довольно широ­кую популярность. Идеи и принципы, выдвигавшиеся консерватив­ными силами, оказались созвучными настроениям широких слоев на­селения. Более того, те либерально-демократические, социал-демок­ратические и социалистические партии, которые одержали победу на * выборах в этот период в развитых индустриальных странах, вынуж­дены были включить в свои программы ряд важнейших положений консервативной доктрины, касающихся основ организации и функ­ционирования экономической и социально-политической систем.

Таким образом, консерватизм представляет собой сложное и дос­таточно противоречивое явление, ибо его конкретное содержание оп­ределяется прежде всего характером его оппонента, противника. А жолюция консерватизма в XX в., возникновение его новых модифи­каций привели к тому, что в современной общественно-политической л изни западных индустриально развитых стран стал реальностью консервативно-либеральный консенсус. Консерватизм и либерализм интегрируют в свои концепции и программы некоторые принципы « ноих оппонентов.

Похожая информация.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ - ЛИБЕРАЛИЗМ

Предпочитаю быть вне политики, но если говорить об этой неотъемлемой части нашего бытия, то ближе всего по своим догмам мне конечно либерализм. В моём понятии, либеральное отношение к чему-либо или кому-либо - это, прежде всего уважительное отношение. Оно начинается в семье. Ребёнок, воспитанный в духе либерализма, вырастет гораздо более коммуникабельным и терпимым по отношению к своим сверстникам, чем дети из семей с устойчивыми принципами консерватизма и диктатуры. Либерализм в семье предусматривает свободный выбор увлечений, занятий во время личного досуга, высказываний собственного мнения. При таком укладе, так называемой, «ячейки общества», родители будут всегда советоваться с формирующейся личностью, привлекать её ко всем обсуждениям семейных проблем и планов, обязательно учитывать мнение ребёнка. Благодаря такому демократичному воспитанию, растёт человек, у которого есть своя точка зрения на окружающую действительность. Он может её не только высказать, но и аргументированно отстоять. При этом, его интересует мнение оппонентов, их доказательства. Идеология либерализма как бы говорит внутри человека: я думаю по-другому, но другие люди тоже правы, и их взгляды имеют место быть, и я их уважаю.

Средства массовой информации активно «нафаршированы» различными политическими диспутами, прениями, шоу, к примеру, «Время покажет» на НТВ. Просматривая телевизионные программы, носящие общественно-политический характер, без труда можно определить, каких взглядов и идеологий придерживаются участники дискуссий. Мне кажется, что либералов отличает даже некая особая интеллигентность. Они сдержаны, их выступления спокойны, убедительны и аргументированы. Выслушивая оппонента, либеральный политик не будет перебивать последнего, не будет навязывать свою точку зрения мыслимыми и не мыслимыми способами (крики, размахивание руками и т.д.). Чего не скажешь о представителях иных партий, союзов и платформ. Когда в новостях показывают заседания украинской Верховной Рады, создаётся впечатление, что присутствуешь на каких-то «боях без правил». Мало того, что депутаты не слышат друг друга, не дают выступающему представителю слова сказать, кричат, перебивают, так ещё и кулаки в ход идут. О каком либерализме может идти речь, если каждый уважает только самого себя, да и разговаривает исключительно с самим собой!? Остальные всё равно не слушают, поскольку у них своя точка зрения, и, как они полагают, единственно правильная и верная. Но и в Украине есть представители либеральной идеологии, которые настаивают на проведении экономических реформ с целью повышения уровня социальной жизни населения. Они же настаивают на выполнении Минских соглашений и отводе военной техники от границ с Донецкой и Луганской народных республик.

Нужно сказать, что каким бы общим не было понятие «либерализм», в каждый период истории, в каждой стране он свой, самостоятельный. Со своими особенными чертами и положениями.

Опираясь на традиции восточноевропейского либерализма, можно использовать, что и пытаются делать эти государства, определенные элементы либеральной идеологии в стратегии развития Беларуси и России в современных условиях. В этом смысле Президент А.Г. Лукашенко и подчеркивал, что «черты либерализма, хотя в меньшей степени, должны быть и нам присущи».

В РБ на данный момент можно выделить две основные либерально направленные политические партии - это Либерально-демократическая партия и Объединенная гражданская партия. Прочитав программы обеих партий, можно понять, что, они во многом очень схожи. Везде на первом месте стоит гражданин, непосредственное улучшение его социального и материального положения, а также свобода частной собственности. Обе партии выступают за возобновление доверия к государству и проведение срочных экономических реформ. Главной задачей в развитии экономики считают переход к экономическому росту на основе стимулирования развития исключительно легального сектора экономики, способного обеспечить наполнение бюджета, и вытеснения не нужной теневой экономики.

Либерально-демократическая партия выступает за обязательное утверждение в государстве позиций частной собственности, поскольку без неё не бывает ни свободы, ни процветания. Собственность, по мнению её представителей, является главным гарантом свободы. Без такого права народ безусловно будет беззащитным перед засильем государственной экономики. Право собственности - это право действовать в понятных обществу и четко очерченных рамках. Это право приобретать, содержать, использовать и продавать материальные ценности.

Доверие людей и бизнеса к власти - это предварительное условие осуществления любой эффективной экономической программы. Реальная и надежная правовая защита непосредственно собственности и собственника, независимо от их форм

Борьба с коррупцией в исполнительном и законодательном эшелонах власти. Ужесточение стороннего, независимого контроля над целевым расходованием всех бюджетных средств, в том числе средств, передаваемых конкретно региональным или местным бюджетам.

Либерально-демократическая партия Республики предлагает: Принять Закон о молодежи, гарантирующий ее права и определяющий обязанности молодого поколения. Принять все допустимые меры по обеспечению занятости молодежи. Создать условия для достойного и полноценного проведения досуга и отдыха молодежи, с этой целью развить сеть клубов по интересам, домов и дворцов культуры, молодежных кафе, спортивных сооружений, площадок и стадионов.

Создать равные возможности для каждого молодого человека в получении образования и начала профессиональной деятельности.

Некоторые из этих демократичных идей уже частично реализованы или реализовываются под натиском передовых положений демократии в экономике и идеологии белорусского государства. Отдельные пункты программ этих партий не соответствуют ныне действующей политике государства и особому менталитету белорусского народа. По всей вероятности, действующую власть в Республики не особо вдохновляют идеи либерализма. Консерватизм здесь присущ в большей мере.

Для того, чтобы понять, как зарождался и развивался либерализм, необходимо заглянуть в историю. Начнём с античности. Продолжая по истории Европы экскурс, нельзя упустить начало очень важного этапа, когда в 1073 году немецкий монах Гильдебранд становится папой Григорием VII. Он бросает вызов непосредственно германскому императоруВ данной, не стандартной ситуации для средневековья, раскрывается исторический факт - в незыблемости и могуществе власти образовалась прореха. Оказалось, что-то кто-то ещё может быть не менее сильным и властным. Подтверждением этому стали и независимые города в Европе. Эти территориальные единицы действительно оказались свободными социальными образованиями, в которых жили люди, строившие свою жизнь на основе исключительно либеральных ценностей. Для средневековой Европы с её архаичными порядками и устоями это был очень большой шаг вперёд в развитии демократии.

Еще одним вкладом в идеи либерализма послужили государственные хартии и законодательные акты. К слову говоря, именно на основе этих документов средневековья была сформулирована и оформлена первая Конституция Американских Соединённых Штатов, которая, претерпевая исторические изменения, дошла до наших дней.

Большую лепту в историю развития либерализма внесла Голландия. Вильгельм Оранский создал первое государство, в котором появился «средний класс». Население имело частную собственность, индивидуальные права, было наделено свободой слова, вероисповедания и правом избирать монарха. Голландцы послужили примером всей Европе и, в первую очередь, соседней Англии, где был утверждён принцип «никто и ничто не может быть выше закона». Здесь же зародилось первое движение, которое понимало, что оно либеральное - «уравнители». Но, исходя из их требований - свобода слова, уничтожение сословной власти, религиозная свобода, защита прав собственности, свобода торговли, равные права для всех - становится понятным, что «уравнителями» они были в хорошем смысле этого слова.

Об истории либерализма, как идеологии можно писать очень много, этой теме нужно посвящать отдельную тему. Если сократить повествование об истории развития либерализма, то необходимо отметить, что через либерализм, который боролся с рабством, либерализм, отрицающий феодальную зависимость крестьян Средневековья, через различные течения, претерпев изменения, эта идеология практически в своём изначальном варианте пришла в нашу современность.

Собственно либерализм «liberalis», то есть свободный, считается самой первой в истории политической идеологией. Он оформился, как идеология, выступающая в поддержку борьбы с рабством, борьбы против феодализма. Против духовного засилья средневековой церкви и политической системы абсолютизма.

Основной, главенствующей ценностью людского существования либерализм объявляет свободу, носителем свободы обозначается личность.

В политической сфере самыми главными принципами признаются:

• - свобода личности и признание прав человека на самоопределение и самореализацию, приоритет народа по отношению к государству; для либерализма политическая и индивидуальная свобода едины; естественными правами человека - право на жизнь, частную собственность и свободу;
• - обуздание сферы влияния государства, его произвола с помощью Конституции, которая защищает частную собственность и гарантирует в рамках закона свободу действий участника процесса;
• - невмешательство государства в сферу деятельности гражданского общества;
• - признание равенства всех граждан перед законом;
• - свобода мысли, слова, учреждений, принцип политического плюрализма и демократии.

В экономической сфере:

• - свобода абсолютно любой предпринимательской деятельности, либо индивидуальной, либо групповой;
• - неприкосновенность частной собственности;
• - невмешательство государственных институтов в экономическую сферу;
• - по законам свободного рынка и конкуренции саморегулирование экономики.

В духовной сфере:

• - право человека исповедовать или не исповедовать вообще любую религию, то есть право совести;
• - исключительное право личности определять свои нравственные принципы и обязанности.

Либерализм сводит к минимуму влияние государства на общественную, духовную и нравственную сферы жизни населения. Идеология отдаёт предпочтение открытому обществу, которое основывается на демократии и плюрализме. Обязательным при этом является исключительное признание прав меньшинств и отдельных граждан.

Из всего вышеизложенного я и делаю вывод, что моя политическая идеология всё же либерализм, предполагающий свободу во всех направлениях общественной, политической и социально-экономической жизни общества.

Мне очень нравятся глубокие философские труды как античных и средневековых мыслителей - Тит Ливий, Марк Аврелий, Николо Макиавелли, Джон Лок, Жан Жак Руссо, Адам Смит - , выступавших против монархического правления, рабства, пропагандирующих всеобщее равенство, свободу слова и волеизъявления, так и современных.

Среди них Фридрих фон Хайек, который в своем труде «Дорога к рабству» утверждает, что чрезмерное государственное регулирование экономики может привести к потере гражданских и политических свобод.

Интересны и познавательны лекции Тома Палмера. Очень доступен и понятен в изложении язык Марио Варгас Льоса в работе «Либерализм в новом тысячелетии». При изучении этого труда не сразу понимаешь, что работа философская, таким художественно-литературным приёмом она написана. идеология либерализм сфера политический

Чем больше знакомишься с приверженцами либерализма или его критиками, тем четче понимаешь и убеждаешься, что это - идеология будущего.

В этом году отмечается 100-летие Октябрьской революции. Целый век, сто лет Россия строит демократическое общество. Изначально мешала диктатура пролетариата, но альтернативы на том этапе развития просто не существовало. Затем сталинские репрессии. Какой уж тут либерализм и «свобода слова». Вторая мировая война откинула страну в развитии на много лет назад. Советский социалистический период только провозглашал конституционно различные права и свободы, но единоличное господство Коммунистической партии определяло путь развития страны. И он был далеко не демократичным.

Современные руководители государства и политики провозглашают лозунги о всеобщей демократии и построении демократического общества. Но, необходимо понимать, что либеральное отношение и демократичное - очень родственные понятия.

1. Либерализм и неолиберализм

Политическая идеология выступает в качестве рационально-ценностной формы мотивации политического поведения и представляет собой определенную доктрину, оправдывающую притязания той или иной группы лиц на власть (или ее использование) и добивающейся в соответствии с этими целями подчинения общественного мнения собственным идеям.

В зависимости от иерархии ценностей идеологии бывают либеральные, консервативные и социалистические. Остальные идеологии представляют собой модификацию трех вышеперечисленных и не претендуют на сплоченность больших социальных групп.

Термин «либерализм» в переводе с лат. языка («liberalis» –свободный) – означает свободное убеждение, стремящееся избавиться от традиций, обычаев, догм и стать на собственные ноги.

Либерализм – как политическая идеология, одна из самых влиятельных в современном мире, объединяющая сторонников парламентского строя, демократических свобод и свободного предпринимательства сформировалась, в конце XVII –XVIII вв. в борьбе против феодальных порядков и абсолютизма. Классиками теории либерализма по праву считаются: Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, А. Вольтер, Ш. Монтескье. Либеральные ценности и принципы можно найти и у известных белорусских мыслителей А. Волана и Л. Сапеги.

Принципы либеральной идеологии :

Индивидуальная свобода человека;

Ценность человеческой личности и изначальное равенство людей;

Неотчуждаемость прав человека на жизнь, свободу, собственность;

Деятельность государства на основе общественного консенсуса ради сохранения и защиты естественных прав человека;

Взаимоотношения человека и государства носят договорной характер;

Верховенство закона и равенство всех перед законом;

Разделение властей (правотворчество, правоприменение, правосудие) и создание системы их сдерживания и противовесов;

Частная собственность и ее неприкосновенность как гарантия независимости и достоинства личности;

Свободный рынок, личная инициатива и честная конкуренция;

Развитое гражданское общество, независимое от государства и политических институтов.

Политическая идеология либерализма предлагает и свой набор ценностей: человек – высшая ценность, индивидуальная свобода, свобода от произвола государства, независимость от предрассудков, естественное неравенство людей, вера в социальный прогресс и силу разума и др.

С середины XX века начинается приспособление либеральной идеологии к новым целям социальной жизни, с чем и связано появление неолиберализма , основными идеями которого являются:

Зрелое гражданское общество и правовое государство;

Активное вмешательство государства в сферу рыночных и социальных отношений;

Использование плюралистических форм организации и осуществления политической власти;

Консенсус управляющих и управляемых, посредством стимулирования участия масс в управлении производством и в политическом процессе.

Современный либерализм включает множество течений и форм, между которыми имеются противоречия и даже возникают конфликты. Такие формы либерализма как политический либерализм, экономический либерализм, социальный либерализм, культурный либерализм в развитых странах смешиваются, а в развивающихся странах на передний план выходит либерализм третьего поколения. В Республике Беларусь более распространены идеи экономического, политического, социального и, к сожалению, культурного (о чем свидетельствует очередная попытка проведения парада сексуальных меньшинств в г. Минске) либерализма.

2. Консерватизм и неоконсерватизм

Консерватизм – (от лат. conserve – охраняю, сохраняю) – политическая идеология, ориентированная на сохранение и защиту традиционных, исторически сложившихся устоев общественной жизни, на признание нерушимости существующего порядка вещей, установленной свыше иерархичности человеческого сообщества, а также ряда моральных принципов, лежащих в основе семьи, религии, собственности. Возник в конце XVIII века в Англии, как реакция на успехи либерализма после буржуазных революций. Основоположниками консерватизма считаются Э. Берк, Ж. де Местр, Л. Де Бональд и Ф.Р. де Шатобриан, который впервые употребил данный термин. В Республике Беларусь многие исследователи считают умеренно-консервативными социально-политические воззрения С. Будного, жившего в эпоху Ренессанса.

Принципы консервативной идеологии:

Нравственный абсолютизм, признающий вечность и незыблемость нравственных идеалов и ценностей, так как природа самого человека не меняется;

Традиционализм, являющийся основой, фундаментом здорового общества. Необходимость укрепления таких традиционных ценностей как государство, семья, религия;

Элитарность как продолжение аристократизма;

Свобода личности предполагает подчинение государственной власти и лояльность к ней;

Сильная власть, сильное государство, которое не должно злоупотреблять социальным попечительством, ибо последнее приводит к иждивенчеству;

Сильная экономика, основанная на частной собственности, рыночных отношениях и свободном предпринимательстве;

Приверженность к местному самоуправлению, региональным (национальным) ценностям;

Закономерность социального неравенства, так как люди неравны в отношении физического, умственного и нравственного развития.

Во второй половине XX века консерватизм эволюционировал по пути либерализации и популизма, и к 80-м годам сложился неоконсерватизм. Формированию идей неоконсерватизма немало способствовал кризис научно-технической цивилизации и нравственных устоев. Неоконсерваторы предлагают : усилить государственное регулирование в экономической и социальной сферах; дать возможность каждому человеку зарабатывать, соблюдая принципы справедливого распределения доходов, справедливой заработной платы, справедливого налогообложения, справедливой помощи для проявления частной инициативы; предоставить возможность выбора, где учиться и учить детей, где лечиться; развить институты гражданского общества, усилить моральную ответственность гражданина и государства и укрепить приоритеты семьи и религии.

Консервативная идеологи, как и ее предшественница – либеральная идеология – носит реформистский характер и на современном этапе является одной из самых влиятельных в Великобритании, Германии, Италии, США. Идеи консервативной идеологии достаточно популярны и в Республике Беларусь, о чем свидетельствуют структурные элементы государственной идеологии.

3. Современная социал-демократия

Политическая идеология современной социал-демократии – продукт реформистского движения во II Интернационале (1889-1914гг.). Родоначальниками по праву считаются Э. Бернштейн и К. Каутский. Сам термин введен в конце XIX века, с момента возникновения массовых политических партий. Большинство сторонников и теоретиков социал-демократизма отрицают неизбежность крушения капитализма. По их мнению, наступление социалистической эпохи связано не с крушением капитализма, а с развитием новых форм производства в условиях мирного развития капиталистической экономики при установлении социального равенства всех членов общества. К социализму приведут социальные реформы, направленные на обеспечение эффективной работы экономики и реализацию принципа свободы. Главной целью идеологии социал-демократов является построение общества, основанного на либерально-демократических ценностях. Социальная политика социал-демократов достаточна, привлекательна и плодотворна, что и сделало ее в конце 90-х годов XX века одной из авторитетных идеологий современности.

Либеральная политика отстаивает волю каждой личности. Ведь именно последняя в данном случае считается тем, что имеет наивысшую ценность. Законы устанавливаются как справедливая основа экономики и порядка среди людей. Важную роль играет конституция, в рамках правил которой государство и церковь имеют право оказывать влияние на общественные процессы.

Основные черты и особенности

Для либеральной идеологии характерны:

• равноправие всех граждан и шанс влиять на политические процессы;
• возможность свободно высказываться на публике, определяться с религией, голосовать честно за того или иного кандидата на выборах;
• неприкосновенная частная собственность, торговля и предпринимательство неограничены;
• закон обладает верховной силой;
• граждане равны, влияние, богатство и положение не имеют значения.

Широкое распространение идей

В наши дни либеральная идеология пользуется большой популярностью. В современном мире свобода играет очень важную роль. Внимание уделяют чувству персонального достоинства, всеобщим правам людей. Должна быть неприкосновенной личная жизнь человека и частная собственность. Рынку надлежит оставаться свободным, к религиозному выбору нужно относиться терпимо.

Когда царит либерально-демократическая идеология, государство правовое, правительство прозрачно, власть народа выше правителей. Хорошей правящей силой считается та, что является выразителем мнения людей, ими регулируется и управляется. Не только глава страны правит человеком, но и человек – собственной землей.

Государство с либеральной идеологией имеет те общие черты, которые сейчас наблюдаются в Финляндии, Эстонии, на Кипре, в Уругвае, Испании, Словении, Канаде и на Тайване. Здесь ценностям воли и свободы отдается главенствующая роль. Именно на их фундаменте строятся новые цели страны.

Различные черты на отдельных территориях

Северная Америка и Западная Европа отличаются тем, что там политические течения солидарны движению за власть народа. Либеральная идеология "правых" представителей более склонна к классическим воззрениям о порядке в государстве.

Здесь хорошо прослеживается влияние консерваторов, склоняющихся к сформировавшимся моделям и схемам. Им чужд социальный и культурный прогресс, который может пошатнуть сложившиеся нормы морали.

Раньше между приверженцами традиций и борцами за свободу наблюдалось соперничество, но когда окончилась Вторая мировая война, авторитаризм был дискредитирован. Ведущая роль отошла умеренным течениям, чьи идеи выражались в стремлении к более мягким режимам консерватизма и христианской демократии.

Вторая половина 20 века ознаменовалась тем, что либеральная идеология страдала от укоренившегося желания сохранить частную собственность и приватизацию. Старые обычаи должны были быть скорректированы.

В Соединенных Штатах Америки ценности либеральной идеологии доходили до народа через социалистов, а также через "левые" течения данного политического направления. Западная Европа же характеризуется различиями в действиях своих общественных организаций. "Левые" там проводят социальную политику в борьбе за свободы народа.

Либеральная партия в Европе пропагандирует невмешательство в личные дела и в предпринимательство. Такие действия могут проводиться только тогда, когда должна быть осуществлена защита свобод и имущества одних граждан от других.

Производится поддержка культурного и экономического течений, в которых движется либеральная идеология. Социальная направленность не поддерживается. При стремлении реализовать верховенство закона требуется, чтобы власть имела достаточную силу. Некоторое люди придерживаются того мнения, что частных и общественных организаций вполне достаточно, чтобы обеспечить порядок. Вооруженные движения считают самым последним и неприемлемым способом решения проблем в случае военной агрессии.

Различия в направлениях

Когда соблюдаются экономические интересы, либеральная партия может обособиться в отдельные течения. Рассматриваются экономические схемы работы, не затрагивающие политику. Государство должно обеспечить максимальную свободу развитию бизнеса и торговли, не мешая этому процессу течь.

Может производиться только умеренное регулирование монетарной системы, доступен международный рынок. Препятствование во внешнеэкономической деятельности не осуществляется властями. Любая инициатива, наоборот, поощряется. Проводят процедуру приватизации. Образец подобного управления показала Маргарет Тэтчер, проведя ряд реформ в Великобритании.

Эффект от применения идей на практике

В наши дни либералов можно отнести к центристским течениям или же к социал-демократическим. В Скандинавии такие модели управления пользуются большой популярностью. Там наблюдались экономические спады, из-за которых вопросы защиты социума особенно обострились. Население страдало от безработицы, инфляции и плохих пенсий.

Социал-демократами было увеличено налогообложение, большую роль играл сектор государства в экономике. Долгое время "правые" и "левые" политические силы боролись за правление.

Благодаря этому появились эффективные законы, правительство стало прозрачным, теперь оно занимается защитой гражданских прав человека и собственности субъектов предпринимательской деятельности.

В наше время в Скандинавии государство не регулирует ценовую политику. Банками управляют частные компании. Торговля открыта для каждого желающего поучаствовать в честной конкурентной борьбе как на местном, так и на международном рынках. Была реализована либерально-демократическая система ведения политики. Уровень социальной защиты стал чрезвычайно высок. Прочие страны Европы характеризуются протеканием сходных процессов. Там социал-демократия смешана с либеральной политикой правления.

Провозглашение прав и свобод

Главные цели либеральных течений – укрепить демократические, дающие народу волю взгляды. Государство должно взять за основу право обеспечить независимую систему судопроизводства. Должна контролироваться прозрачность работы правящих структур. Следует заниматься защитой гражданских прав и обеспечивать простор для конкуренции.

Очень важно понимать, когда речь идет о той или иной партии, относится ли она к социал-либералам, либертарианцам или правому сектору.

Общество тоже продвигает идеи равенства и свободы самыми разнообразными способами. Одни поддерживают вольный выбор сексуальной жизни, право продавать наркотики и оружие, расширять полномочия частных организаций охраны, которым может передаваться часть полномочий полиции.

В разрезе экономики поддерживается стойкий налог на доход или же смена его на подушевой. Пытаются приватизировать образовательные учреждения, порядок обеспечения пенсионеров, охрану здоровья. Науку хотят сделать связанной с самоокупаемым спонсированием. Ряд государств характеризуется тем, что либеральная партия стремится отказаться от смертного приговора, разоружить войска, отвергнуть разработки ядерного оружия, заняться заботой об окружающей среде.

Единение народностей

Все острее становятся споры вокруг мультикультурализма. Этническим меньшинствам следует разделить те ценности народа, которые считаются фундаментальными. Большинство населения, имеющее одни корни, должно защищать права малочисленных общин. Есть и такое мнение, что должна произойти скорейшая интеграция между меньшинствами, чтобы сохранить нацию в целостности.

Организации и объединения

Обществом «Мон Пелерин» с 1947 года ведутся действия по объединению экономических, предпринимательских, философских умов, деятелей журналистики ради поддержания идеалов, которые проповедует классическую борьбу за свободу.

В наше время данная политика продвигается Либеральным интернационалом, в котором объединены 19 организаций на базе Оксфордского манифеста. По состоянию на 2015 год в образовании насчитывается 100 членов, включая Свободную демократическую партию Германии, “Яблоко” в России и так далее.