Кадровый офицер спецслужб, контрразведчик олег козлов: «в советское время поощрялось, если сотрудники кгб брали в жены… Сирот. В кгб массовая нехватка кадров

КТО РАБОТАЕТ В КГБ

В начале пятидесятых годов, в маленьком сибирском городе в местный отдел КГБ - тогда он еще назывался МГБ - зашел сорокалетний человек, сказал, что он ненавидит существующий строй, не может дышать этим воздухом, не может больше лицемерить - и просит, чтобы его посадили.

Взволнованные гебисты принялись успокаивать его: «Зачем смотреть так мрачно, ведь не только же темные стороны в нашей жизни. И с чего вы взяли, что мы должны вас сажать, мы боремся с врагами, а вы просто путаник. Успокойтесь, идите домой, работайте, смотрите на жизнь без предвзятости - и вы увидите, что все не так плохо. И еще зайдете поблагодарить нас потом».

Прошло несколько месяцев, никто его не трогал, он начал успокаиваться - и действительно, после этого взрыва что-то переломилось в нем, и жизнь в СССР показалась не такой уж плохой. Через полгода он снова зашел в КГБ: «Товарищи, вы были правы, спасибо вам!» Его дружески похлопали по плечу - и той же ночью арестовали.

Этот эпизод очень характерен для гебистов.

Марксизм - во всяком случае, его советский вариант - был земной религией, и КГБ - своего рода монашеским орденом. Долгое время из всей массы советских функционеров он впитывал, с одной стороны, наиболее фанатичных, с другой - наиболее циничных и лицемерных. Несколько раз за свою историю этот орден резко обновлялся (сначала поколение, которому предстояло погибнуть, физически уничтожалось, позднее - просто выталкивалось на другую работу или на пенсию) - и тем не менее его сущность никогда не менялась.

Чтобы лучше понять психологию сотрудников КГБ - они сами всегда называют себя этим расплывчатым словом «сотрудник», - надо проследить, как и откуда они набирались.

Основу заложили большевики-подпольщики и те, кто до революции боролся с ними, чины царской политической полиции - «охранки», на вторых, впрочем, ролях - нечто вроде инженеров-специалистов при «красных директорах». Дзержинский понимал необходимость специалистов.

Партия хотела контролировать свою полицию - и «органы» все время пополнялись партийными функционерами. «Органы» - название, которое тоже они сами себе дали, сокращение от «органы государственной безопасности». В годы моего детства слово «органы» наводило ужас, сейчас оно кажется скорее смешным, ассоциируясь с половыми органами. Более молодое поколение гебистов говорит «комитет».

Что же касается контроля со стороны партии, то он не всегда удавался: было время, когда «органы» контролировали партию, а не наоборот. Да и сейчас партийные функционеры, попав на работу в «органы», начинают быстро проникаться их специфическим духом.

Комсомол (главным образом слой его высших функционеров) - один из основных поставщиков кадров КГБ. Сейчас существует, например, такая система. Когда ответственный комсомольский работник достигает определенного возраста (35 лет, кажется, ведь комсомол - организация молодежи), то его переводят на другую работу: наиболее отличившихся - в партаппарат, глуповатых и неповоротливых - в профсоюзы или Министерство культуры, золотую середину - в КГБ.

Поскольку КГБ должен проникать всюду, он хочет и может отовсюду впитывать сотрудников для себя: КГБ связан с милицией - они переманивают тех, кто им понравился там; присматриваются к тем, кто на срочной службе в войсках МВД и КГБ - и предлагают им «расти»; охотно берут бывших спортсменов; ищут специалистов в разных областях - биологов, математиков, лингвистов, инженеров-электриков. Под наблюдением одного такого инженера, довольно симпатичного молодого человека, я в ссылке на Колыме ездил осматривать строительство Колымской ГЭС.

Страна всегда была покрыта гигантской сетью внештатных осведомителей - одни работают по убеждению, другие - желая получить маленькие блага или возможность рассчитаться с кем-то, третьи - из страха. Те из них, кто показал себя наилучшим образом, переходят на постоянную службу.

И конечно - такова вообще человеческая природа - стараются брать своих: детей, братьев и сестер, дальних родственников, хороших знакомых и тех, в ком они инстинктивно чувствуют нечто родственное себе. Все эти потоки проходят через разного рода спецшколы и проникаются сильным кастовым духом.

И подобно тому, как сердце, вбирая кровь, разносит ее по всему телу, так и КГБ - сердце советской системы, - вбирая отовсюду «сотрудников», повсюду же проталкивает их - и уж конечно в торговые организации, в печать и на дипломатическую службу, чтобы они растекались не только по стране, но и по всему миру.

Это проникновение и соприкосновение с живой жизнью делают гебистов гораздо более информированными и более прагматичными, чем, скажем, советские идеологи. Но за последние двадцать лет - по мере снижения роли КГБ в системе - заметна тенденция превращения гебистов из фанатиков - или делающих вид фанатиков - в обычных чиновников, более или менее безразлично выполняющих свои обязанности.

Однако кастовая отгороженность от общества сильна. Она порождает не только чувство собственно превосходства, но и более бессознательное чувство отчужденности и обиженности. Я не встречал более уязвимых людей, чем гебисты - любая насмешка может вывести их из себя, в мгновение ока слетает напускная вежливость, некоторые стараются улыбаться, но видно, как внутри они страдают. Не все, конечно, как и не все, впрочем, пытаются насмешничать над сотрудниками «органов».

Можно сказать, что на работу в КГБ добровольно идут люди, жаждущие власти как своего рода компенсации за собственную незначительность, и часто люди, ущемленные в детстве неспособностью к учению, или трусостью, или садизмом, или другими столь же печальными качествами.

Как и все советские люди, они в глубине души восхищаются Западом. Гебист как-то говорил мне с восхищением:

Подумайте только, в Америке полицейский - уважаемый член общества, многие женщины рады выйти за него. А у нас какая умная баба пойдет за милиционера?!

Вы можете видеть их слабости, но вам не всегда удастся сыграть на них. Прежде всего потому, что вы ни с кем из них не имеете дела как с самостоятельным человеком - вы имеете дело с огромной машиной, и каждый из них - это только колесико, сцепленное с другими колесиками, и самостоятельно оно не может повернуться на миллиметр, только уже если вся машина становится слишком расхлябанной.

Но зато они постараются всячески сыграть на ваших слабостях. Они не столь уж тонкие психологи и ищут в человеке какую-то явную и понятную им слабость, чтоб уж вовсю давить - страх, ревность, зависть, склонность к деньгам, к женщинам, к мужчинам, к водке, к наркотикам. Ставка на самое дурное и примитивное происходит еще и потому, что их самих никак нельзя назвать сложными или добрыми натурами. Я помню, что мне, чтобы обмануть их, нужно было прикидываться много хуже, чем я есть на самом деле, - и они как-то даже по-детски раскрывались мне навстречу.

Помню, как начальник Магаданского управления КГБ уговаривал меня эмигрировать из СССР (так хотели, чтоб я уехал, что даже четыре месяца ссылки обещали скостить).

Что вам здесь пропадать, Андрей Алексеевич, - улыбаясь, говорил он. - Поедете на Запад, вот там жизнь, две машины себе купите, сходите в кабаре.

Часто я видел его озабоченным, особенно когда он рассказывал о коварстве американских империалистов и японских рыбаков - рыбаки ему досаждали в Охотском море, - а тут его лицо как бы даже засветилось изнутри. Видно было, что две машины и кабаре - его собственная мечта.

Но вот я уже полгода на Западе и, к стыду своему, не купил ни одной машины и даже не был в кабаре. Я думаю, гонорара за статью о КГБ мне не хватит на покупку машины, но тем более мой долг тогда - пропить его в кабаре.

Курсантам в училищах преподают историю шпионажа, несколько иностранных языков и некоторые специальные дисциплины, к примеру, способы ухода от контрразведки, слежки и методы специальной связи. Из них готовы сделать будущих разведчиков, и делают это максимально качественно, так как ошибка будущего специалиста специальных служб, может стоить жизни не только ему, но и тысячам людям.

Стоит отметить, что во времена СССР, в КГБ не брали тех, кто сам проявляет инициативу. Попасть туда могли только после военной службы в армии или закончив гражданский ВУЗ. А просто так прийти туда работать было нельзя. Предпочтительнее было, конечно же, поступить в юридический университет. Подобный подход КГБ к подбору сотрудников вполне понятен. Ведь в спецслужбах всегда с некоторым подозрением относятся к людям, которые сами проявляют инициативу. Это отмечали не раз многие специалисты.

Владимир Путин однажды рассказал о своей попытке попасть в КГБ. Он, будучи тогда еще школьником, проявил инициативу, но в ответ только получил рекомендации о том, что ему нужно сделать, чтобы стать работником спецслужб. Его школьная инициатива сыграла удачно. Однако будущий президент попал в разведку даже не по окончания факультета юриспруденции в ЛГУ в 1975 году. Перед этим ему потребовалось 9 лет работать в системе КГБ, в большей мере по стороне контрразведки. И лишь в 1984 году он получил приглашение от института КГБ пройти в течение года курс обучения внешней разведке. Как оказалось, что даже будущему президенту, было не легко устроится на работу в спецслужбы.

Теперь добиться права на звание разведчика несколько проще. Многие спецслужбы со всех стран мира начали демонстрировать свою открытость и теперь сами приглашают соотечественников к ним работать. Российские органы тоже стали следовать этой тенденции. Теперь на вопрос о том, как попасть в разведку, отвечать стало намного проще.

Во главе всей этой современной тенденции выступает структура, которая отвечает в РФ за внешний шпионаж, а именно, этим занимается Служба внешней разведки или СВР. Не так давно в ведомстве были изменены общие порядки и по мнению некоторых экспертов, эти нововведения несут прорыв. Даже на официальном портале СВР теперь есть вкладка «Как стать сотрудником». Перейдя в этот раздел, желающие устроиться в структуру, должны скачать и заполнить две анкеты:

1. Основную. В ней 23 вопроса, которые посвящены персональным данным, в том числе и сведениям о близких и родственниках.
2. Дополнительную. В ней 15 вопросов, которые касаются состояния здоровья.

Заполнив анкету, каждый должен приложить к ней ксерокопию паспорта и диплома анкеты, и после можно отправить этот небольшой пакет документов в организацию заказным письмом или отправить лично в пресс-бюро. Но стоит отметить, что эти документы не гарантируют, что вам получится вот так сразу попасть в «контору» и работать там. Для начала от кандидата потребуется пройти обучение в специальном ВУЗе при академии СВР.

Подробная информация о том, кому можно отсылать пакет документов для того, чтобы получить специальное образование, а кому нет, указана на официальном сайте службы во вкладке «Вопросы и ответы». Обучение может пройти исключительно гражданин России, который имеет высшее образование и его возраст до 30 лет. Кроме этого от претендента требуется обладать навыками к изучению иностранных языков и быть на достаточном уровне подготовленным по таким категориям, как: общеобразовательная культура, политическая культура, научно-техническая подготовка и общая культура.

Тот, кто полностью соответствует этим требованиям, для начала будет обязан пройти медицинский осмотр и осмотр у психолога. Претендент на место в СВР не может иметь склонность к необдуманным и резким действиям, религиозному фанатизму и авантюризму.

Если по итогам осмотра получатся хорошие результаты, то абитуриент будет допущен до комиссии. После этого члены комиссии будут проводить проверку по познаниям в русском языке, определят подготовленность по иностранным языкам, проанализируют языковые способности, проверят показатели по иностранным языкам и по окончанию проведут личное собеседование. Вся эта информация предоставлена на сайте СВР. Члены комиссии проверят подготовку каждого претендента и проведут собеседования, после которого подведут итоги о том, стоит принимать претендента на обучение в академию или нет.

Для тех, кто желает отправиться работать военными разведчиками, есть определенные требованиями. Им нужно будет устроиться на работу в ГРУ. Подготовиться работать в этой организации можно будет в Военно-дипломатической академии (ВДА).

На данный момент - это учебное заведение является закрытым. На сайте вы не найдете какие-либо анкеты, которые можно было бы заполнить и отсутствуют какие-либо правила для поступления. Эксперты указали на то, что в ВДА могут пригласить только для получения второго высшего образования. Однако в этой академии, как правило, не особо ценят за полученное образование в гражданском ВУЗе. На обучение могут попасть только офицеры, которые прошли проверку со всех сторон, показали свои моральные качества и надежность. В общем, ГРУ является более закрытой организацией со своими правилами и в которой не предпочитают тех, кто проявляет инициативу. Поэтому они сами ищут себе кандидатов, которые подходили бы под их параметры.

Как отмечает эксперт, пройти обучение в школах разведки нужно будет в течение 3-5 лет. Курсантам приходится учить историю шпионажа, иностранные языки и ряд специальных дисциплин, а именно такие, как способы ухода от контрразведки, слежки, методы спецсвязи. К подготовке разведчиков относятся еще более тщательно, обучая их по определенным программам.

Стоит отметить, что подготовка разведчиков выливается любой стране в огромные суммы денег. Еще в 2002 году на каждого курсанта в ВДА выделялось по 30 тысяч долларов в год. Однако такие затраты не всегда оправдывают себя и помогают разведчикам оставаться незамеченными. Таким образом, учеба на разведчика может пройти удачно и результативно далеко не для каждого.

А он мне, за это помог победить бюрократов.

Все фамилии, клички, явки и пароли изменены.

Этим летом исполнится 20 лет, как я переехал в ту берлогу, где и живу сейчас. Теперь я к ней привык, я с ней сросся. Квартира была не новая - «за выездом». Для тех, кому непонятен этот специфический термин, поясню – тут кто-то жил до меня. В этом случае предполагается, что между выездом предыдущих жильцов и въездом последующих, производится ремонт. Это к сведению людей, уже не заставших времена диалектического материализма.
Диалектический материализм на практике учит: то, что предполагается - совсем не обязательно должно быть выполнено. Короче, вид квартирки удручал. Определить изначальный цвет обоев было невозможно из-за их потертости и засаленности. Дверных ручек не было вовсе, по причине отсутствия всех дверей, за исключением входной. Собственно, запираться ни где не имело смысла, потому как вся сантехника тоже отсутствовала.
Справедливости ради нужно отметить, что порядок всё же кое-где был обозначен - на кухне листы отклеившегося с пола пластика, весёленького, ядовито-зелёного цвета, лежали сложенные в аккуратную стопочку в углу. Оголённый пол был уляпан засохшими пятнами чёрного клея….
В общем, не квартирка, а мечта прораба.
Все попытки убедить кого-либо из многообразия руководителей и начальников «поиметь совесть», отклика имели. Они солидарно «имели» мои требования около месяца. Непробиваемая ничем глухая стена.
И вдруг, в один день всё изменилось. День тот был субботой. Это важно.
Я никогда не относил себя к жаворонкам и был правоверной совой. Поэтому заверещавший дверной звонок в субботу, в 8 часов утра, вызвал двойственные чувства. С одной стороны хотелось от души обложить раннего гостя, а с другой стороны – спать. Я попытался выбрать последнее. Звонок тарахтел самым подлым образом. Моя борьба за право отсыпаться в выходной день была проиграна вчистую.
На пороге квартиры стояла группа серьёзных, представительных людей. Их было много, сразу я не увидел их всех. Они поздоровались и вошли в квартиру. Последним вошел начальник «Службы дома», по сегодняшнему – ДЕЗа. Был он весь какой-то суетливо-угодливый…

За несколько лет до этого произошла история, о которой я уже почти забыл, и уж никогда бы не подумал, что она аукнется таким неожиданным образом.
Демобилизовавшихся из армии срочников, пришедших становиться на учёт в военкомат, там уже ожидали сотрудники КГБ и МВД, приглашая на работу в свои ведомства.
Меня они своим вниманием обошли. Но моему братишке, с которым мы вернулись почти одновременно, такое предложение было сделано.
Поиски приличной работы с нашим среднетехническим образованием успеха не имели. Да и что толкового предложат «молодому специалисту», у которого за плечами ни единого дня работы, а только техникум и армия?
И тут брат вспомнил про предложение, сделанное ему в военкомате. Позвонил по оставленному телефону. Ему назвали адрес и что сказать надо. Пароль то есть. Он мне предложил пойти вместе. Я отнекивался:
- Тебя же звали, а не меня.
- Мне одному скучно.
- Тебя же одного приглашали. Я-то чего пойду? Без приглашения.
- Ну и что? Придём вместе. Подумаешь, дело какое…

В общем, уговорил. Пошли мы с ним вдвоём на явочную квартиру, предварительно выучив пароль. Явочная квартира находилась в центре Москвы. Обычный жилой дом, обычные квартиры. Вроде бы – все остальные квартиры я не проверял.
Вот и нужный этаж. Нужная квартира. Звонок.
На пороге несколько обескураженный серьёзный гражданин в штатском.
- Вы к кому?
- Николай Николаевич дома?
- Вообще-то мы ждали одного… - с укоризной сказал он.
- А нас – двое!
- …
- Нет, если не нравится – мы уйдём.
- Ну, проходите….

Прихожая, кухня…. Всё, как в обычной жилой квартире. Подсознательно отмечаю – на окне кухни нет ни фикуса, ни кактуса. Ой, что это я?
Некоторая суета в квартире, какие-то люди солидного возраста быстро расходятся по комнатам. Нас разводят в разные двери. Успеваю заметить, что во всех комнатах обстановка сугубо канцелярская – массивный стол (один шт.) и рядом с ним 1 стул (один шт.). За столом человек. Кадровик. Внимательно, но скептически изучает мои документы. На лице застыл немой вопрос – ну и что я с тобой должен теперь делать? Спустя некоторое время он называет мне адрес, куда и к кому я должен явиться через несколько дней. Нет, записывать ничего не надо. Надо запоминать.

Встретившись на улице с братом, с удивлением выясняем, что следующие адреса у нас уже разные. Это вызывает апатию, но делать нечего – уже начали, нужно продолжать. Всё равно ничего лучшего пока нет.
Уже сейчас не помню, сколько пришлось пройти подобных квартир. В конце концов, в какой-то из них выдали направления на медкомиссию, в такую же подпольную поликлинику. Когда всё это было пройдено, состоялось последнее собеседование на очередной явочной квартире. Ну и вопросики.… Даже меня в краску вгоняют. Непривычно, что они звучат в отделе кадров, при приёме на работу: Значит, вы не женаты? А как часто бываете с женщиной? И как? Вам хватает? У вас одна постоянная женщина или несколько? А случайные связи бывают?…
В общем, видимо, соответствовал каким-то критериям и наше собеседование закончилось советом. Теперь мы вас будем проверять. И ваших родственников чуть-ли не до 7-го колена. Проверка может длиться до года, поэтому нужно куда-нибудь устроиться на работу, а когда мы всё проверим, и, если всё хорошо, мы скажем. Тогда сразу же увольняетесь и приходите к нам…
Вот такое напутствие. М-да…, вернулись к тому, с чего начали – к поискам работы.
Как раз в это время мне позвонил мой приятель Саша Невский. Ну, так вот ему повезло с именем и фамилией. Мы с ним ещё в техникуме вместе учились, а потом служили. Мама его работала где-то в Генеральном штабе СССР и он, не дождавшись окончания срочной службы, стал прапорщиком и отбыл в Москву. Какая разница где временно работать? Погоны же не надевать. В общем, рассказ о том, как я крепил оборону, достоен отдельного поста. Может быть, когда-нибудь…

Если о том, что понятия «армия» и «порядок» несовместимы, я знал ещё до Генштаба, по срочной службе, то почему-то рассчитывал, что в КГБ иначе. Не знаю уж, что там входило в обязательный комплекс моей тайной проверки, но я её ощущал периодически.

Текстильщики. Московский район, который регулярно насыщали лимитой ЗИЛ, АЗЛК, Микояновский мясокомбинат, Шарикоподшипник и т.д. Беспробудное пьянство, драки «стенка на стенку», приводы в милицию, суды отсидки. Кажется, я там был один, кто не только не сидел, но и не «приводился». Во всяком случае, один из немногих. Бабки, сидящие на лавочках у подъезда, знали всё про всех. Лучше любого КГБ.
Однажды, как обычно обмывали они всем косточки, сидя на лавочке, а неподалёку крутился какой-то человек. Подошел, подсел к ним. Послушал. Встрял в разговор. Бабки напряглись – человек-то незнакомый. Спросил про кого-то, потом стал мной интересоваться. Тут уже они возмутились. Обступили его, а он пытался ретироваться. Но не тут-то было, от наших бабок не сбежать. Вобщем, схватили они его и с радостными криками, что поймали «наводчика», поволокли его в милицию, благо отделение находилось в соседнем доме. Мужик, видимо, тоже занервничал – заорал благим матом, что он сам из милиции, майор Сидоров и стал размахивать какой-то красной книжицей. Бабульки на мгновение растерялись, но этого было достаточно, чтоб он выскользнул из их цепких рук и растворился. Правда, рукав они ему всё же оторвали….
Но возбуждение бабок не пропало. Жажда поиска истины их привела к начальнику отделения милиции. Тому пришлось выдержать их мощный напор: «Что случилось? По какому такому праву, Федька, твои милиционервы выспрашивают про нашего соседа, которого и пьяным-то мы никогда не видели? Неужто и он что-то натворил?!» Бедняга долго не мог понять вообще, о чем речь, но потом попытался их успокоить, что никто мной не интересовался. «Как это? Твой приходил, ещё майором Сидоровым назвался!». Выяснилось, что такого в отделении нет и никогда не было. Бабки до конца жизни были уверены, что чуть жулика не задержали….

Другой случай меня вообще в тупик поставил. С тех пор меня постоянно мучает вопрос: сколько в КГБ приходилось Плейшнеров на одного Штирлица? И сколько Штирлицев было провалено ими?
Связной…, нет – кадровик вышел на связь. Его интересовало место работы моей матери.
- Я же в анкете написал – ресторан «Рига», - удивился я.
- Это, который, при Рижском вокзале?
- Нет, я же там и адрес указал – Волгоградский проспект, дом 50…
- А у нас там числится ресторан «Родник»….
- Да его уже лет 5 назад, как переименовали!
- А у нас нет таких сведений…, - ответил он смущенно-растерянно.

Не знаю, как они там работают…

Долго-ли, коротко-ли, но где-то через полгода меня торжественно попросили навестить очередную квартирку. Пароль был прежний.
- Ну, вот, - прозвучало удовлетворенное, - мы вас проверили. Вы нам подходите. Быстренько увольняйтесь и к нам. Вот необходимые бланки – заполняйте…
- Погодите! А что я должен буду делать? Кем вы меня берёте?
- Этого мы вам пока сказать не можем.
- Ну, как же так? Я даже не знаю, чем я буду заниматься!
- Ну, вот, к примеру – перегорела лампочка. Сменить сможете?
- Да. Но для этого не нужно было 4 года в техникуме учиться…
- А звонок на двери сможете заменить?
- Да, конечно. Но, опять-таки – 4 года в техникуме….
- Вот когда устроитесь к нам, дадите подписку, тогда и скажем.
- Но тогда будет поздно. У меня тогда уже не будет возможности отказаться, если меня что-то не устроит!
- Да, не будет.

Так мы и не сошлись. Они были жутко обижены – мы на вашу проверку такие средства потратили, а вы отказываетесь! Чем мы теперь их покроем?!
КГБ лишился ещё одного Плейшнера в своих рядах. С чувством глубокого удовлетворения от осознания собственной непогрешимости и незапятнаности биографии в веках, я пошагал по жизни дальше.

Итак, на пороге квартиры стояла группа серьёзных, представительных людей. Их было много, сразу я не увидел их всех. Они поздоровались и вошли в квартиру. Последним вошел начальник «Службы дома», по сегодняшнему – ДЕЗа. Был он весь какой-то суетливо-угодливый…
Компания рассредоточилась по квартире, все, как по команде, достали блокноты и ручки. На нас с матерью не обращали никакого внимания, как будто нас нет вовсе. С деловым видом они принялись осматривать квартиру, делая какие-то пометки в блокнотах. Через несколько минут они извинились и ушли, оставив нас с матерью в полном недоумении.
Далее происходило то, во что человек, знающий что такое Советский Союз, не поверит никогда.
Минут через 20 раздался новый звонок в дверь. На пороге стояли маляры с ведрами краски и валиками. Где-то через час все потолки в квартире были побелены. Не успев отойти этой неожиданности, мы вновь услышали звонок. На пороге стояли уже другие маляры, с клеем и обоями. Получив утвердительный ответ на вопрос устраивают ли нас эти обои, они приступили к поклейке. Они ещё клеили, когда раздался новый звонок – это пришли сантехники с новой(!) югославской(!) сантехникой. Они ещё не успели её установить, как пришла другая бригада рабочих, которые принялись красить кухню, туалет, ванную комнату….
За субботу и первую половину воскресенья был полностью сделан ремонт всей(!) квартиры, с установкой новой сантехники. Последним прибежал начальник службы дома. В буквальном смысле, восстановив дыхание, как будто он бежал марафонскую дистанцию, извиняющимся тоном он произнёс: «Вы извините, ДОК сегодня не работает, поэтому двери, которые им заказаны, будут только в понедельник. Лакированные…»
Это я потом, долго соображая что такое – ДОК, понял – деревообрабатывающий комбинат.
Забегая вперёд, скажу, что двери не подошли. Кто-то напутал с их размерами. Поэтому, в понедельник их увезли обратно, а нужные установили только во вторник.
В довершение ко всему, в понедельник я обнаружил в почтовом ящике открытку с телефонного узла о том, что мне необходимо зайти к ним и выбрать телефонный аппарат, который они мне установят сразу же и мой номер – ХХХ-ХХ-ХХ….
Несколько дней я пребывал в шоке. Я не мог понять, что же такого произошло, что машина, которую я безнадёжно пытался заставить работать, вдруг сама по себе…, как плотину прорвало!
Потом я просто с этим смирился, но всё равно, ещё долго ждал подвоха.

Правда раскрылась только через несколько лет.
Сидела у нас в подъезде консъержка. Старенькая бабушка, живущая в нашем же подъезде. Кто-то из близких родственников у неё работал на телефонном узле. Как только она меня видела, сразу же начинала мило улыбаться и заговорщески подмигивать. Иногда приставала со странными вопросами: «Как у Вас дела? Ох, и опасная у Вас работа!». Я долго не мог понять в чем дело и уже начал её всерьёз опасаться. Она-то мне и рассказала, что же тогда произошло.
При выписке со старого места жительства, в местном отделении милиции выдавали на руки какую-то форму для передачи в милицию по месту новой прописки, где указывались все те же данные, что и в паспорте, только ещё и место работы. Выписываться ездила мать и ей выдали на меня эту бумагу, в которой стояло, что я работаю на АЗЛК разнорабочим. Мать сначала возмутилась, но её убедили, что это никакой роли не играет. Она и забрала эту бумаженцию.
В военкомате я числился ещё как работник Генштаба. Меня это устраивало – ни на какие сборы и переподготовки меня не дергали. Соответствующая бумага ушла и в новый военкомат.
И, наконец, я принес для прописки справку с работы – Гостелерадио СССР.
Когда все три документа оказались в руках одной паспортистки, у неё возник вопрос – где же я работаю на самом деле? И она пошла к начальнику отделения милиции. Тот просто снял трубу телефона и позвонил коллеге на старое моё место жительства.
- Этот? Не помню. Такой, вроде не привлекался. Погоди, сейчас узнаю, - услышал он в ответ.
И через некоторое время:
- Где он работает сейчас – я не знаю. Но на него был как-то запрос от «соседей» по соответствующей форме. Так что думай сам…

Немая сцена. Машина завертелась.
Гоголь и Ильф с Петровым в гробу перевернулись. Им никогда бы не сочинить такого сюжета.

Спасибо тебе, КГБ! Однако времени много прошло – пора снова ремонт делать...

Вслед за массовыми увольнениями сотрудников МВД, судей, критическая ситуация с кадрами сложилась в Комитете государственной безопасности. Действующие сотрудники практически сломя голову бегут из конторы, а на замену им никто не идёт. Белорусы не хотят служить в КГБ.

Белорусы не хотят служить в КГБ, - заключает блогер d_zholik .

Это вынудило руководство КГБ впервые за всё время существования спецслужбы ещё с советских времён фактически рассекретить порядок приёма на службу и подготовки сотрудников секретного ведомства и объявить открытый набор на службу для всех желающих, включая случайных людей. В конце прошлого месяца на официальном сайте КГБ появилось объявление о наборе желающих для прохождения военной службы по контракту в органах государственной безопасности с последующим обучением в ведомственном Институте национальной безопасности (ранее - Высшие курсы КГБ СССР).

Как видим, требования к кандидатам в белорусские чекисты минимальные: гражданство Республики Беларусь, любое высшее образование, наличие за плечами службы по призыву и трудовой стаж всего-то в один год. Никаких требований к возрасту, уровню физической подготовки, состоянию здоровья, об отсутствии уголовных судимостей непосредственно у кандидата либо его близких родственников, отсутствии иной компрометирующей информации и т.д. изначально не оговорено. Желающим служить в КГБ необходимо обращаться в территориальные подразделения органов госбезопасности по месту жительства.

Хотя ещё совсем недавно человека, пришедшего бы в подразделение КГБ с вопросом о том, как можно попасть к ним на службу - действующие чекисты просто подняли бы на смех.

Летом 2007 г. Глава государства уволил тогдашнего Председателя КГБ С.Сухоренко и его первого зама В.Дементея . Представляя коллективу Комитета нового главу ведомства генерала Жадобина , Лукашенко во всеуслышание озвучил информацию о том - о чём многие знали и без него - как в КГБ попадают на службу: «По знакомству позвонили - взяли» . Прошло всего несколько лет, и в КГБ уже не хотят служить ни молодые люди с блатом и связями, ни люди с улицы.

Такими темпами скоро дойдёт до того, что объявления о приёме на службу в КГБ будут расклеивать на столбах и заборах, сообщения о вакансиях в ОГБ появятся в базах данных территориальных центров занятости (бирж труда).

При назначении в 2008 г. на должность Председателя КГБ генерала Вадима Зайцева , Лукашенко потребовал от него создать из белорусского Комитета структуру по мощи равную КГБ СССР. Но, как показывает ситуация, пограничник Зайцев не только ничего не создал, но и развалил то, что было.

Женщине – будущей сотруднице спецслужб - предъявляли особые требования. Она должна была уметь владеть собой, разбираться в тонкостях психологии и знать языки, но главное – быть привлекательной, раскованной и готовой соблазнять мужчин.

Не женское это дело

На протяжении многих лет в СССР велись споры на тему, может ли женщина быть агентом разведки. Многие считали, что спецслужба не женское дело, эта профессия требует исключительно мужских качеств, самообладания и готовности пойти на риск.

О непригодности женщин к ведению серьезной разведывательной деятельности говорил, к примеру, легендарный военный разведчик Рихард Зорге. Ему приписывают такие слова: «Женщины слабо разбираются в вопросах высокой политики или военных делах. Даже если вы привлечете их для шпионажа за собственными мужьями, у них не будет реального представления, о чем говорят их мужья. Они слишком эмоциональны, сентиментальны и нереалистичны».

Женщины имеют немало слабостей. Они редко владеют своими чувствами и зачастую могут легко общаться только с теми людьми, которые им по душе, тогда как сотрудник нелегальной разведки должен всегда держать себя в руках и уметь находить язык со всеми.

Советская разведчица-нелегал Галина Федорова сама отмечала, что женщина чувствительна, хрупка, легкоранима, теснее, чем мужчина, привязана к семье, домашнему очагу, сильнее предрасположена к ностальгии. Но эти маленькие слабости, по мнению Федоровой, дают женщине мощные рычаги воздействия в сфере человеческих взаимоотношений.

Многие спецслужбы мира охотно прибегали к услугам слабого пола. Так, в Великобритании более 40% сотрудников разведки МИ-6 и контрразведки МИ-5 – женщины. «Элегантная агентура» десятилетиями оправдывала доверие британской короны.

Во времена холодной войны и Советский Союз активно привлекал женщин на службу внешней разведки. Важную роль среди агентов КГБ в получении секретных документов Пентагона и НАТО сыграла в том числе Галина Федорова. В 1989 году председатель КГБ Владимир Крючков в одном из интервью отмечал, что 14% всех военнослужащих и вольнонаемных в КГБ - женщины.

Со всей серьезностью

К женским кадрам в КГБ предъявляли повешенные требования, особенно с точки зрения выдержки и психологической выносливости, ведь женщинам-нелегалам предстояло долгое время жить вдали от родины. Всесторонние таланы, эрудированность и интеллект были плюсами при зачислении в штат органов госбезопасности.

Так, среди работавших за рубежом агентов КГБ была Зоя Рыбкина, известная в СССР как детский писатель Зоя Воскресенская, лауреат Государственной премии, или Елена Зарубина, доктор философских наук.

Слабый пол в органах госбезопасности СССР был задействован в разведывательной и аналитической работе, некоторые женщины занимали руководящие посты. К примеру, в 1980-х годах руководителем одного из подразделений КГБ была полковник Галина Смирнова.

А вот женщин-следователей в КГБ, по словам Крючкова, не было. «Слишком трудная это работа», – говорил он. Средняя зарплата женщин не отличалась от оклада мужчин и составляла 300-350 рублей.

Пришлось председателю КГБ отвечать и на провокационный вопрос журналистов, используют ли органы валютных проституток в качестве источника информации? Крючков уклончиво заявил: «КГБ имеет более надежных помощников».

На работу в советские спецслужбы брали преимущественно привлекательных девушек. Их потенциал оценивала специальная комиссия. Красоток обучали шпионским навыкам, техническим новинкам и давали глубокие знания по мужской психологии.

Первым делом – артистизм

Разные пути приводили женщин в спецслужбы, однако выбор их в качестве агента КГБ не был случайным. Особенно тщательно осуществляется отбор женщин на нелегальную работу. От офицера нелегальной разведки требовали не только владения азами своего дела и знания иностранных языков, но и обладания актерскими талантами – прирожденного умения перевоплощаться.

Самый яркий пример такого агента – актриса Ольга Чехова, которая с 1932 года жила в Германии по личному заданию начальника Иностранного отдела Контрразведки МГБ СССР. Чеховой удалось стать любовницей самого рейхсмаршала Германа Геринга, кроме этого она имела многочисленных кавалеров, от которых получала данные о планах фюрера. В числе невольных осведомителей актрисы оказался даже министр пропаганды Третьего рейха Иосиф Геббельс.

Разведчица-нелегал Ирина Алимова не была актрисой, но, по мнению окружающих, вполне могла стать кинозвездой. Используя свои актерские способности, она успешно вела шпионскую работу в Японии, став достойной продолжательницей дела Рихарда Зорге. Так, всю Японию облетел снимок, где Алимова была запечатлена с женой императора Страны восходящего солнца. Легко налаживая связи и уходя от подозрения, разведчица получала ценнейшие сведения об американских военных базах и береговых укреплениях на территории Японии.

Обольстить и скомпрометировать

По данным историков разведки, именно в СССР была создана одна из самых мощных в мире спецслужб, которая готовила женщин-шпионов, владевших приемами обольщения мужчин. Не так давно была опубликована книга об истории секс-шпионажа в СССР, в которой приводятся показания перебежчицы по имени Вера. Бывший агент рассказывала, как спецслужбистам приходилось вербовать симпатичных студенток, обещая им всевозможные блага и привилегии взамен на выполнение гражданского долга.

По словам перебежчицы, девушек старались избавить от застенчивости и стыда, обучали искусству любви, показывали порнографию, в том числе и с различными извращениями. Ученицы обязаны были выполнить любое задание. «Вы - солдаты, ваше оружие - ваши тела», – такими словами напутствовали будущих секс-агентов.

Советская секретная служба даже открыла специальную школу под Казанью, в которой проходили подготовку не только женщины-шпионы, но и молодые люди нетрадиционной ориентации.

К моменту окончания обучения бывшие студентки становились циничными и искушенными обольстительницами, что совсем не вязалось с моральным обликом образцовой советской девушки. Но родина требовала жертв.

Перед выполнением агентом очередного задания объекты атаки тщательно изучались, выявлялись их интимные пристрастия. Знакомство должно было выглядеть случайным и не вызывать подозрений. Но конец был всегда один – шантаж. Попавшемуся на крючок вежливо объясняли, что ему ничего не остается, кроме как сотрудничать с советской разведкой.

«Ночные ласточки»

Малоопытных студенток не всегда удавалось превратить в матерых соблазнительниц. Приходилось прибегать к услугам жриц любви. На российском телевидении неоднократно появлялась информация о том, что в контрразведке СССР было подразделение под названьем «Ночные ласточки» – это были валютные проститутки, которые обслуживали приезжих иностранцев.

Василий Картузов, в прошлом полковник 2-го Главного управления КГБ, подтверждает этот факт. По словам Картузова, «Ночные ласточки» – это «агентура Второго Главка, которая могла быть подставлена в вербовочных или других целях иностранцу, представлявшему интерес для нашего ведомства».

Бывший спецслужбист поведал об одной операции в Ленинграде, когда жрица любви по фамилии Шевич во время аукциона пушных изделий была подослана к миллионеру из США. В номере американец так сконфузился, что оказался не способен на любовные утехи. Тем не менее в дальнейшем у бизнесмена и секс-агента завязались отношения, и очень скоро Шевич уехала со своим избранником в США. «А что было терять подобным одиноким девушкам?» – оправдывал перебежчицу Картузов.

В каждом крупном советском отеле КГБ оборудовало специальные номера, в которых осуществлялись прослушка и видеосъемка. Попавшемуся на крючок клиенту показывали записанный материал и принуждали его к сотрудничеству.

При всей отлаженности работы секс-агентуры интимных салонов в СССР не было. Существующее законодательство не позволяло их открыть. А вот в ФРГ такая возможность была. В специальный салон, открытый советскими спецслужбами во Франкфурте-на-Майне, приходили отдохнуть и расслабиться офицеры НАТО. Добытая информация тут же переправлялась в ГДР, а затем и в Советский Союз.

Конфуз

Нередко вопреки ожиданиям компрометирующие материалы не имели никакого воздействия на лицо, которое агенты КГБ хотели завербовать. Так случилось во время одного из визитов в СССР индонезийского президента Ахмеда Сукарно, известного своей любовью к постельным играм.

К президенту была подослана группа юных соблазнительниц, которые предварительно познакомились с ним под видом стюардесс «Аэрофлота». Увлекшийся Сукарно пригласил девушек в отель и устроил там грандиозную оргию. Утехи снимали во всех ракурсах на лучшую в то время американскую пленку.

Казалось бы, все шло как по маслу. Но когда Сукарно продемонстрировали порнофильм с его участием, он неожиданно для всех воспринял это как подарок от советского правительства и попросил сделать еще несколько копий фильма. Операция провалилась.

Ответственная специальность – оператор

В 1979 году приказом главы КГБ Юрия Андропова в СССР был регламентирован механизм прослушивания. Точки прослушивания устанавливались везде, в том числе и в посольствах, для перехвата переговоров зарубежных дипломатов.

Операторами в пунктах прослушивания в основном были женщины. Они вели запись переговоров на магнитофонную ленту и стенографировали их. Далеко не каждая сотрудница могла справиться с подобной работой, ведь каждый оператор должен был уметь распознать до 50 различных голосов. К моменту распада СССР в Москве работали около 900 таких операторов, в Ленинграде - порядка 400.

Авторам книги Red Web удалось найти одну из женщин-операторов. Зовут ее Любовь (фамилия по понятным соображением не приводится). В 1984 году Любовь окончила географический факультет МГУ по специальности «экономическая география». Она прекрасно владела португальским языком, благодаря чему ее взяли на работу в КГБ для прослушивания политических деятелей Анголы. Бывший агент, в частности, рассказала, как во время путча ГКЧП в августе 1991 года ей приходилось прослушивать Виталия Уражцева – одного из соратников Бориса Ельцина.