Описание православного храма как архитектурное сооружение. История архитектуры православного храма

30.08.2019

В Москве в рамках фестиваля православного зодчества «Дом Господень» представили проекты современных храмов.

Насколько сильно изменилась церковная архитектура в России, как традиции совмещают с инновациями и почему большинство фестивальных проектов будет невозможно воплотить в жизнь: об этом «Русской планете» рассказал архитектор Михаил Кеслер, председатель комиссии Союза архитекторов по культовым зданиям.

— Как человек, который более 25 лет занимается церковной архитектурой, что вы можете сказать о проектах, представленных на конкурс?

— На этой выставке можно увидеть, что происходит сегодня у нас с храмовой архитектурой. Мы видим здесь самые разные направления — и традиционные решения, и новаторские.

В сегодняшнем православном храмостроительстве есть две беды. Либо проект ретроспективный, который просто воспроизводит стилистику прошлых времен, чаще — древнерусского периода: Псков, Владимир, при этом не адаптируя ее к условиям нашего времени, а часто даже и портя. Мы люди другого века и не можем делать в точности так же, как делали наши предки, у нас даже менталитет другой. Либо же проект, наоборот, уж слишком нарочито избегает традиционных форм. У молодых архитекторов хорошо заметна тенденция во что бы то ни стало сделать «не так, как было раньше». И часто это идет в ущерб сложившейся символике, не учитывает определенного набора элементов, которые важны и несут смысл. В храме не должно быть ничего произвольного, отсебятины.

— Есть ли в церковном зодчестве сложившиеся каноны, как, например, в церковном изобразительном искусстве?

— Лучше назвать это канонической традицией. Действительно, со временем какие-то образцы и решения, проверенные временем, стали каноном. Но это не повторение. Рублев, взирая на созданные до него иконы, создавал новое. То же самое — в храмостроительстве. Любая традиция развивается с оглядкой на предыдущий опыт.

Вот, например, проект одного из архитекторов. Обратите внимание на смещенные окна: почему автор так сделал? Это прихоть, о которой я уже говорил, желание сделать вопреки. Такое решение не оправдано. В этом беда наших молодых архитекторов. Их не учат пониманию ключевых вещей храмовой архитектуры, они не вовлечены в церковную жизнь и плохо знают историю православного зодчества, и речь не только о русском храмостроительстве, а о православном зодчестве в целом.

Молодым сейчас прививают только одно: желание любой ценой выделиться, быть не таким, как все, отрицать предшествующий опыт. Быть оригинальным не плохо, но часто это идет в ущерб не просто традиции, а здравому смыслу.

— Архитектор должен быть воцерковленным человеком?

— Это ключевой вопрос. Бесполезно заниматься церковным строительством, не будучи церковным человеком. Архитектор обязан знать, как проходит богослужение, как течет приходская жизнь, где что должно располагаться, как вспомогательные помещения должны взаимодействовать с храмом. Это все незнакомо постороннему человеку. По современным храмовым проектам очень хорошо видно, воцерковлен архитектор или нет.

— Влияют ли архитектурные веяния западной христианской традиции на современное православное зодчество?

— Многие архитекторы нередко копируют модернистские приемы западной католической и протестантской культуры. Выглядит это по меньшей мере непривычно. Но в тех условиях это обосновано, поскольку у католиков иначе проходит литургия, там совсем другое христианское миросозерцание. Эта философия, само собой, выражается в видимых, архитектурных формах. Поэтому важно, чтобы архитектор, который строит православный храм, сам был православным человеком, хорошо знал историю и русского, и всемирного православия и отражал через свои работы это мировоззрение.

— Если мы можем очертить современное католическое или протестантское зодчество, то как быть с современной православной архитектурой?

— Пока она не сложилась. Да, есть попытки осовременить старое, есть и другие попытки — сделать все наоборот. Это неправильный мотив, не православный. С 1990-х мы живем в эпоху либерализма. Каждый может высказаться, как хочет, личное мнение — главное, никаких авторитетов. В церковном строительстве сейчас полная эклектика: у кого модернизм, у кого традиции, у кого вообще незнамо что. Таков дух либерализма, который царит у нас везде — в экономике, в политике, во всей нашей жизни, в том числе и в архитектуре. Может быть, когда-то мы сможем выбрать некоторые образцы, которые общим сознанием будут восприниматься как лучшие, и решим, что в этом направлении и будем двигаться, но пока до этого далеко.

— Что этому мешает?

— Быть может, в этом выражается некая инертность нашего сознания. Мы слишком привыкли к традициям и боимся от них отойти. И я считаю, что во многом это правильно. Такая охранительная позиция полезна в то время, когда слишком много центробежных сил. Если запустить процесс обновленчества в архитектуре, это может раскачать всю церковную жизнь.

— А как ведет себя Церковь?

— К сожалению, с той стороны мало высказываются на эту тему. Архитекторы, по сути, варятся в собственном соку, но нам нужно знать, что думает Церковь. У нас нет представления, какая у нее формула отношения к современной архитектуре. Например, в Ватикане иерархи собрались и решили: можно все! И разрешили следовать тем направлениям, которые диктует современное искусство. Да, это привело к безудержному модернизму, к ситуациям, где не сразу понимаешь, что это — храм или торговый центр. Но это была официальная, четко заявленная позиция Церкви.

— В этом фестивале ведь участвуют не только архитекторы. Например, открывал фестиваль владыка Марк, куратор программы строительства храмов в Москве. Значит, Церковь все же принимает участие в диалоге?

— Ситуация меняется, но медленно. Действительно, когда владыка Марк возглавил программу, удалось переломить ситуацию и отказаться, например, от типовых проектов в пользу индивидуальных. Кстати, одна из задач конкурса проектов в рамках этого фестиваля — поиск решений, которые можно было бы использовать для программы «200 храмов». И еще одно позитивное начинание — недавно постановлением Синода при Русской православной церкви был организован особый отдел по архитектуре. А до этих пор его не было, и нам, архитекторам, просто не к кому было апеллировать.

— Как найти баланс между безудержным модернизмом и ретроградством?

— Архитектура — это все же визитная карточка нации. У нас один язык, одна вера. Это сплачивает. То же можно говорить об архитектуре. Любая форма несет символическую нагрузку, связанную с догматикой православия. А коли она неизменна, то в принципе неизменны и эти формы. Вот почему за 1000 лет мало что поменялось в храмовой архитектуре. Если честно, у нас в России вообще нет стабильности, и именно Церковь является единственным местом, где сохраняется порядок, иерархия, вертикаль власти и т.д. Поэтому такой элемент, не столь важный, казалось бы, — архитектура, это тоже такой момент стабильности, упорядоченности, следования традициям. Мне кажется, ради их сохранения мы можем смириться с упреками в косности и консервативности. Новое хорошо, когда все остальное хорошо и крепко.

А если говорить о храмовом убранстве… На самом деле лишь внешний декор диктуется стилем. Иногда он навязан западным барокко или Ренессансом, но уберите оболочку, колоннады, и вы увидите обыкновенный крестово-купольный храм. Мы должны все это бережно сохранять, беречь каноническую традицию, но при этом двигаться вперед.

— Каким, по-вашему, должен быть современный православный храм?

— Я не очень люблю слово «стиль». Мне больше нравится формула строительства храма с учетом его задач. Не нужно пытаться сделать храм «в каком-то стиле», а нужно просто сделать православный храм.

Вы выбираете место, где он будет стоять, это место будет диктовать архитектуру и решения. Затем вы учитываете мнение и образ жизни местной общины — чем люди в приходе занимаются, много ли там детей, какую социальную работу там ведут, и, исходя из этого, решаете, какие здания вам понадобятся. На самом деле, чтобы построить хороший храм, не нужно ничего выдумывать. Достаточно знать традиционные формы, их символику и строить храм так, как нужно на данном месте, учитывая чаяния конкретной общины. Тогда все храмы в России будут православными, традиционными и вместе с тем совершенно разными и уникальными.

Калат-Семан, Сирия, V век

Основание колонны Симеона Столпника. Сирия, 2005 год Wikimedia Commons

Монастырь Святого Симеона Столпника - Калат-Семан. Сирия, 2010 год

Южный фасад церкви Святого Симеона Столпника. Сирия, 2010 год Bernard Gagnon / CC BY-SA 3.0

Капители колонн церкви Святого Симеона Столпника. Сирия, 2005 год James Gordon / CC BY 2.0

План церкви Святого Симеона Столпника Из книги Шарля Жана Мельхиора Вогюэ «Гражданская и религиозная архитектура Центральной Сирии в I–VII веках ». 1865–1877 годы

Сегодня Калат-Семан (араб. «крепость Симеона») — это руины старинного монастыря близ сирийского Алеппо. По преданию, именно в этом мона--стыре совершил свой подвижнический подвиг святой Симеон Столпник. Он построил колонну, а на ней — крошечную хижину, где и прожил, непрестанно молясь, долгие годы, до своей кончины в 459 году. В конце V века над колонной, осно-вание которой сохранилось до наших дней, было построено специальное зда-ние. Точнее, это сложная композиция из центрального (восьми-уголь-ника) и отходящих от него четырех базилик Базилика — строение прямоугольной формы из нечетного числа (1, 3, 5) нефов — частей, разделенных колоннами. .

Идея увековечить таким образом память святого Симеона родилась при визан-тийском императоре Льве I (457-474) и была осуществлена уже в прав-ление императора Зенона (474-491). Это каменное сооружение с деревянными пере-крытиями, безупречно выполненное в соответствии с позднеантичными тра-дициями, декорированное колоннами , несущими арки с изысканно профилированными . Сами базилики вполне соот-ветствуют типу, положившему начало всей западнохристианской архитектуре.

В принципе, до 1054 года (то есть до раскола Церкви на православную и като-лическую) православным можно считать практически все христианское зод-чество. Однако в Калат-Семане уже можно отметить черту, в дальнейшем в большей степени характерную именно для восточнохристианской строи-тельной практики. Это стремление к центричности композиции, к геометри-ческому равенству осей. Католики в дальнейшем предпочли протяженную фор-му, латинский крест с удлинением в противоположную от алтаря сто-ро-ну — решение, подразумевающее торжественное шествие, а не пребыва-ние и не предстояние перед престолом. Здесь же базилики становятся рукава-ми почти правильного равноконечного (греческого) креста, как бы предска-зывая появление в будущем популярной в православии .

2. Собор Святой Софии — Премудрости Божией

Константинополь, VI век

Собор Святой Софии. Стамбул, 2009 год David Spender / CC BY 2.0

Центральный неф собора Jorge Láscar / CC BY 2.0

Главный купол Craig Stanfill / CC BY-SA 2.0

Императоры Константин и Юстиниан перед Богородицей. Мозаика в тимпане юго-западного входа. X век Wikimedia Commons

Собор в разрезе. Иллюстрация из книги Вильгельма Любке и Макса Земрау «Grundriss der Kunstgeschichte». 1908 год Wikimedia Commons

План собора. Иллюстрация из книги Вильгельма Любке и Макса Земрау «Grundriss der Kunstgeschichte». 1908 год Wikimedia Commons

Этот собор был построен задолго до того, как в 1054 году принципиально разо-ш-лись пути западного и восточного христианства. Его возвели на месте сгорев-шей базилики как символ политического и духовного величия вновь собирае-мой воедино Римской империи. Само освящение во имя Софии — Премудрости Божией указывало на то, что Константинополь становился не только Вторым Римом, но и духовным центром христиан, Вторым Иеру-салимом. Ведь именно на Святой земле должен был возвышаться Храм Соло-мона, которого сам Гос-подь одарил мудростью. Для работы над зданием импе-ратор Юстиниан при-гласил двух архитекторов и одновременно выдающихся математиков (а это важ-но, если учесть, сколь сложную конструкцию они заду-мали и осущест-ви-ли) — Исидора из Милета и Анфимия из Тралл. Они присту-пили к работе в 532 году и закончили ее в 537-м.

Интерьер собора Святой Софии, украшенный мерцанием золотофонных мо-за-ик, стал образцом для множества православных храмов, где повторялись если не формы, то как минимум характер пространства — не устремляющегося сни-зу вверх или с запада на восток, но плавно кружащегося (можно сказать, клубя-щегося), торжественно восходящего к небу навстречу потокам света, льюще-гося из окон подкупольного .

Собор стал образцом не только как главный храм всех восточнохристианских церквей, но и как здание, в котором эффективно работал новый конструктив-ный принцип (он, правда, известен еще с древнеримских времен, но полноцен-ное применение в крупных постройках началось именно в Византии). Круглый купол опирается не на сплошную кольцевую стену, как, например, в римском Пантеоне, а на вогнутые треугольные элементы — . Благодаря этому приему для поддержки циркульного свода достаточно всего четырех опор, про-ход между которыми открыт. Эта конструкция — купол на парусах — в даль-ней-шем широко применялась и на Востоке, и на Западе, но именно для право-слав-ной архитектуры стала знаковой: большие соборы, как правило, строи-лись по этой технологии. Она даже получила символическое осмыс-ление: на парусах почти обязательно изображаются евангелисты — надежная опора христианского вероучения.

3. Неа-Мони (Новый монастырь)

Остров Хиос, Греция, 1-я половина XI века

Колокольня монастыря Неа-Мони Mariza Georgalou / CC BY-SA 4.0

Общий вид монастыря Bruno Sarlandie / CC BY-NC-ND 2.0

Мозаика «Крещение Господне» кафоликона - церкви Успения Пресвятой Богородицы. XI век

Кафоликон - соборный храм обители.

Wikimedia Commons

План кафоликона в разрезе. Из книги Джеймса Фергюссона «Иллюстрированный справочник архитектуры». 1855 год Wikimedia Commons

План кафоликона bisanzioit.blogspot.com

В православии есть важное понятие — намоленность иконы или места, когда святость сакрального объекта как бы приумножается молитвами многих поко-лений верующих. В этом смысле небольшой монастырь на далеком острове по праву является одной из самых почитаемых обителей Греции. Он был осно-ван в середине XI века Константином IX Мономахом Константин IX Мономах (1000-1055) — византийский император из Македонской династии. во исполне-ние обета. Константин обещал построить церковь во имя Пресвятой Богоро-дицы, если сбудется пророчество и он займет трон византийского императора. Статус ставро-пигии Самый высокий статус монастыря, лавры, собора, делающий их независимыми от местной епархии и подчиняющимися напрямую патриарху или Синоду. Константинопольского патриархата позволил монас-тырю несколь-ко веков существовать в относительном благополучии и после падения Византии.

Кафоликоном, то есть соборным храмом обители, является церковь Успения Пресвятой Богоро--дицы. Прежде всего она знаменита выдающимися мозаи-ками, однако и архитектурные решения заслуживают пристального внимания.

Хотя снаружи храм похож на привычные в России одноглавые постройки, вну-три он устроен иначе. В средиземноморских землях в ту эпоху лучше чувство-валось, что одним из предков купольного православного храма (в том числе церкви Святой Ирины и Святой Софии в Константинополе) была древнерим-ская базилика. Крест в плане почти не выражен, он скорее подразу-мевается, чем существует в материале. Сам план вытянут с запада на восток, хорошо различимы три части. Во-первых, нартекс, то есть — предваря-ющее помещение. По средиземноморской традиции нартексов может быть несколько (здесь они также использовались как усыпальницы), один из них открывается в пристроенные с боков полукруглые в плане . Во-вторых, основное пространство — . И наконец, алтарная часть. Здесь она развита, полукру-жия не сразу примыкают к подкупольному пространству, между ними размещена дополнительная зона — . Самое интересное можно увидеть в наосе. В квадрат, образуемый внешними стенами, вписана центри-ческая по-стройка — . Широкий купол опирается на систему полусфе-рических сводов, что придает всему помещению сходство с выдающимися памятниками времен могущества Восточной Римской империи — церковью Святых Сергия и Вакха в Константинополе и базиликой Сан-Витале в Равенне.

4. Собор Двенадцати Апостолов (Светицховели)

Мцхета, Грузия, XI век

Собор Светицховели. Мцхета, Грузия Viktor K. / CC BY-NC-ND 2.0

Восточный фасад собора Diego Delso / CC BY-SA 4.0

Внутренний вид собора Viktor K. / CC BY-NC-ND 2.0

Wikimedia Commons

Фрагмент фрески со сценой Страшного суда Diego Delso / CC BY-SA 4.0

План собора в разрезе Wikimedia Commons

План собора Wikimedia Commons

Собор прекрасен сам по себе, но нужно помнить, что он также является частью формировавшегося несколько веков культурного, исторического и религиоз-ного комплекса. Реки Мтквари (Кура) и Арагви, возвышающийся над городом монастырь Джвари (построен еще на рубеже VI-VII веков), Фаворская гора с хра-мом Преображения и другие объекты, имевшие те же названия, что и их па-лестинские прототипы, являли в Грузии образ Святой земли, перено-сили в Иверию сакральное наполнение места, где когда-то разворачивалось действие новозаветной истории.

Собор Светицховели — выдающийся памятник мировой архитектуры. Однако было бы неправильно говорить лишь о его материальной составляющей, о сво-дах и стенах. Полноправной частью этого образа являются предания — церков-ные и светские.

Прежде всего считается, что под храмом укрыта одна из главных реликвий христианства — хитон Спасителя. Он был привезен с места распятия Господа евреями — раввином Элиозом и его братом Лонгинозом. Элиоз передал святы-ню своей сестре Сидонии, искренней последовательнице христианской веры. Благочестивая дева умерла, держа его в руках, причем даже после смерти ника-кая сила не могла вырвать ткань из сжатых ладоней, так что одеяние Иисуса пришлось также опустить в могилу. Над местом захоронения вырос могучий кедр, одаривавший все живое вокруг чудесными целительными свойствами.

Когда в самом начале IV века в Иверию пришла святая Нино, она обратила в хри-стианскую веру сначала царя Мириама, а затем всех грузин и убедила их построить церковь на месте погребения Сидонии. Из кедра сделали семь опор для первого храма; одна из них, источающая миро, оказалась чудотвор-ной, отсюда и произошло название Светицховели — «Животво-рящий столп».

Существующее здание было построено в 1010-1029 годах. Благодаря надписи на фасаде известно имя зодчего — Арсакидзе, а барельефное изображение руки породило еще одну легенду — впрочем, типовую. Одна из версий гласит, что восхищенный царь приказал отрубить руку мастеру, чтобы он не смог повто-рить свой шедевр.

В начале второго тысячелетия мир был достаточно тесен, и в архитектуре хра-ма нетрудно заметить черты распространявшегося по всей Европе роман-ского стиля. Внешне композиция представляет собой крест из двух трехнефных бази-лик под высокими скатными кровлями с барабаном под конусом в центре. Однако интерьер демонстрирует, что конструктивно храм решен в византий-ской традиции — Арсакидзе применил хорошо знакомую и на Руси крестово-купольную систему.

Горные пейзажи явно оказали влияние на эстетические предпочтения грузин. В отличие от большинства восточнохристианских храмов, барабаны кавказских церквей (в том числе армянских) увенчаны не округлыми, а острыми коничес-кими главами, прототипы которых можно найти в культовых постройках Ирана. Филигранная отделка декора на поверхности стен обусловлена высоким уровнем мастерства кавказских каменотесов. Для Светицховели, как и для дру-гих домонгольских храмов Грузии, характерна ясно читаемая пирамида-льная композиция. В ней из разновеликих объемов складывается целостная форма (поэтому скрыты в общем теле храма, а на то, что они есть, намекают лишь две вертикальные ниши восточного фасада).

5. Студеница (монастырь Успения Богородицы)

Близ Кралево, Сербия, XII век

Восточный фасад храма Успения Пресвятой Богородицы в Студенице JSPhotomorgana / CC BY-SA 3.0

Храм Успения Пресвятой Богородицы в Студенице De kleine rode kater / CC BY-NC-ND 2.0

Богородица с Младенцем. Рельеф тимпана западного портала Wikimedia Commons

Фрагмент резьбы на фасаде ljubar / CC BY-NC 2.0

Фрески внутри храма ljubar / CC BY-NC 2.0

План храма Успения Пресвятой Богородицы в Студенице archifeed.blogspot.com

Студеница — это задужбина (или задушбина): в средневековой Сербии так назывались сакральные сооружения, построенные во спасение души. Монас-тырь близ города Кралево — задужбина Стефана Немани, основополож-ника Сербского государства. Сюда же он удалился, приняв постриг и отказав-шись от трона. Стефан Неманя причислен к лику святых, на территории монастыря упокоились его мощи.

Точное время строительства храма Успения Пресвятой Богородицы в Студе-нице неизвестно — понятно только, что он был создан между 1183 и 1196 годом. Зато хорошо видно, как архитектура здания отразила все тонкости политичес-кой обстановки того времени. Говорят даже об отдельном «рашском стиле» (Сербию в те времена часто называли Рашкой и Расией).

Стефан Неманя и враждовал с Византией, и ориентировался на нее. Если внимательно посмотреть на план храма, можно увидеть, что, проектируя центральную часть, архитекторы явно подражали внутреннему устройству константинопольской Святой Софии. Это так называемый тип слабовыражен-ного креста, когда подкупольное пространство раскрывается только по оси от к алтарю. Зато на боковых стенах даже снаружи подчеркнуты абрисы широко стоящих арок, на которых установлен барабан внушительного диаметра, обеспечивающий простор подкупольного пространства. Следование византийским вкусам заметно и в орнаментальных мотивах — в окне- , украшающем центральную апсиду.

Вместе с тем, воюя с Византией, по существу, за то, чтобы стать ее же достой-ным партнером (в конце концов дело кончилось браком с византийской прин-цес-сой), Неманя активно вступал в союзы с европейскими монархами: венгер-ским королем и императором Священной Римской империи. Эти контакты также влияли на облик Студеницы. Мраморная облицовка храма наглядно демонстрирует, что его строители были прекрасно знакомы с основными напра-влениями западноевропейской архитектурной моды. И завер-шение восточного фасада, и пояски под карнизами, и характерные оконные проемы с колонками вместо стоек безусловно роднят этот сербский памятник с романским, то есть римским стилем.

6. Собор Святой Софии

Киев, XI век

Собор Святой Софии, Киев © DIOMEDIA

Купола собора Святой Софии, Киев

Собор Святой Софии, Киев

Мозаика с изображением Отцов Церкви в соборе Святой Софии. XI век

Богоматерь Оранта. Мозаика в алтаре собора. XI век Wikipedia Commons

План собора artyx.ru

Собор, построенный в начале XI века (о точных датах ученые спорят, но нет сомнения, что заканчивали и освящали его при Ярославе Мудром), нельзя назвать первым каменным храмом на Руси. Еще в 996 году на берегу Днепра появилась церковь Успения Пресвятой Богородицы, более известная как Деся-тинная. В 1240 году ее разрушил хан Батый. Остатки фундаментов, изу-чен--ные археологами, свидетельствуют, что именно она сформировала, говоря совре-мен-ным языком, типологию русского православного храма.

Но, конечно, сооружением, по-настоящему повлиявшим на облик православ-ного зодчества на просторах Руси, стала Святая София Киевская. Константино-польские мастера создали в стольном городе огромный храм — такой, какие давно не строились и в самой Византии.

Посвящение Премудрости Божией, разумеется, отсылало к одноименной по-стройке на берегах Босфора, центру восточнохристианского мира. Конечно, тогда еще не могла родиться идея, что на смену Второму Риму может прийти Третий. Но каждый город, обретая свою Софию, в какой-то мере начинал претен-довать на звание Второго Константинополя. Софийские соборы были построены в Новгороде и Полоцке. Зато веком позже Андрей Боголюбский, строя величественный храм во Владимире, который виделся ему альтернативой Киеву, посвятил его Успению Пресвятой Богородицы: очевидно, это был сим-во-лический жест, манифест независимости, в том числе и духовной.

В отличие от посвящения престола, формы этого храма никогда досконально не повторялись. Но многие решения стали практически обязательными. Напри-мер, барабаны, на которых подняты купола, и полукруглые . Для соборов стало желательным многоглавие (в Софии Киевской первона-чально построили тринадцать глав, имея в виду Спасителя и апостолов; потом добавили еще). Основа конструкции — крестово-купольная система, когда вес купола через передается на столбы, а примыкающие пространства пере-крываются либо сводами, либо меньшими куполами, — также стала основной в отечественном храмовом строительстве. И конечно, стала считаться нормой сплошная фресковая роспись интерьеров. Здесь, правда, часть стен покрыта великолепными мозаиками, и мерцание запаянной в смальту золотой фольги делает зримым свет божественного эфира, внушая священный трепет и на-страивая верующих на молитвенный лад.

Святая София Киевская хорошо демонстрирует отличия между литургичес-кими особенностями западных и восточных христиан, например то, как по-разному решалась проблема размещения монарха и его приближенных. Если в имперских соборах где-нибудь на Рейне с запада пристраивалось подобие алтаря (вестверк), что символизировало согласие светских и церков-ных властей, то здесь князь поднимался на (полати), возвышаясь над под-данными.

Но главное — католическая базилика, вытянутая по оси, с нефом, трансептом и хором, как бы подразумевает торжественное шествие. А православный храм, не являясь, как правило, в строгом смысле центрическим (то есть вписавшимся в круг) сооружением, тем не менее всегда имеет центр, пространство под глав-ным куполом, где, находясь перед алтарной преградой, верующий пребы-вает в молитвенном предстоянии. Можно сказать, что западный храм символи-чески является образом обещанного праведным Небесного Иерусалима, цели пути. Восточный же скорее демонстрирует духовное устройство Творения, создатель и управитель которого обычно изображен в зените купола в образе Пантокра-тора (Вседержителя).

7. Церковь Покрова на Нерли

Боголюбово, Владимирская область, XII век

Храм Покрова на Нерли C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0

Царь Давид. Рельеф фасада C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0

Фрагмент резьбы на фасаде C K Leung / CC BY-NC-ND 2.0

План храма Покрова на Нерли kannelura.info

В XII веке на территории Владимиро-Суздальского княжества было построено множество замечательных храмов. Однако едва ли не универсальным симво-лом русского православия стала именно эта сравнительно небольшая церковь.

С точки зрения зодчего Средних веков, конструктивно в ней не было ничего особенного, это обычный четырехстолпный храм с крестово-купольным пере-кры-тием. Разве что выбор места строительства — на заливных лугах, там, где сливались Клязьма и Нерль, — заставил применить необычно большой объем инженерных работ, подсыпать холм и глубоко заложить фундаменты.

Однако простые решения привели к появлению совершенно чудесного образа. Здание вышло простым, но нарядным, очень стройным и, соответственно, порождающим целый комплекс ассоциаций: пламенеющая, как свеча, христиа-нская молитва; дух, восходящий к горним мирам; душа, приобщаю-щаяся к Све-ту. (На самом деле архитекторы, скорее всего, к какой-то акценти-рованной стройности не стремились. Археологические раскопки выявили фундаменты окружающей храм галереи. О том, как она выглядела, историки пока спорят. Превалирует мнение, что это была арочная пилонада с гульби-щем — крытой галереей — на уровне второго яруса, там, где и сейчас можно увидеть дверь на хоры.)

Храм белокаменный; во Владимиро-Суздальском княжестве предпочли отка-зать-ся от плоского кирпича () и строить трехслойные стены из гладко отесанных известняковых плит и залитой известковым раствором забутовки между ними. Постройки, особенно нерасписанные, поражали лучезарной бели-з-ной (в Успенском соборе во Владимире и сегодня можно увидеть остатки фресковой росписи аркатурно-колончатого пояса; после перестройки конца XII века она оказалась в интерьере, но задумывалась как цветное украшение фасада).

Возможно, своей красотой храм обязан тому, что в нем использованы достиже-ния как восточнохристианской, так и западноевропейской архитектурных школ. По типу это, безусловно, здание, продолжающее византийские традиции храмового строительства: целостный объем с полукружиями закомар и с бара---баном и сверху. Однако у историков архите-ктуры практи-чески нет сомнений, что осуществляли постройку зодчие с Запада (историк XVIII века Василий Татищев утверждал даже, что они были присланы в распо-ря-жение Андрея Боголюбского императором Священной Римской империи Фридрихом I Барбароссой).

Участие европейцев сказалось на облике здания. Оно получилось пластически проработанным, здесь отказались от упрощенного подхода, когда фасады лишь плоскости, грани нечленимого объема. Сложные профили создают эффект послойного погружения в толщу стены — сначала к выразительным скульптур-ным рельефам, а затем и далее, в пространство храма, в перспектив-ные откосы узких окон-бойниц. Такие художественные приемы, когда ступен-чато высту-паю-щие вперед вертикальные тяги — — становятся фоном для полно-ценных трехчетвертных колонн, вполне достойных своих античных прототи-пов, характерны для произведений романского стиля. Восхитительные маски, морды и химеры, принявшие на себя вес аркатурно-колончатого пояса, также не показались бы чужими где-нибудь на рейнских берегах.

Очевидно, местные мастера старательно перенимали иностранный опыт. Как утверждается в летописи «Летописец Владимирский» (XVI век), для осуществ-ления следующей, большой и стилистически близкой церкви Покрова на Нер-ли постройки — Дмитриевского собора во Владимире — уже «не искали масте-ров от немец».

8. Собор Василия Блаженного (Собор Покрова Пресвятой Богородицы, что на Рву)

Москва, XVI век

Ana Paula Hirama / CC BY-SA 2.0

Собор Василия Блаженного, Москва Bradjward / CC BY-NC 2.0

Роспись на стенах собора Jack / CC BY-NC-ND 2.0

Богоматерь с Младенцем. Фрагмент росписи собора Olga Pavlovsky / CC BY 2.0

Иконостас одного из алтарей Jack / CC BY-NC-ND 2.0

Фрагмент росписи собора Olga Pavlovsky / CC BY 2.0

План собора Wikimedia Commons

Пожалуй, это самый узнаваемый символ России. В любой стране, на любом кон-тиненте его изображение можно использовать как универсальный знак всего русского. И все-таки в истории отечественной архитектуры нет более загадочного здания. Казалось бы, о нем известно все. И то, что оно построено по приказу Ивана Грозного в честь покорения Казанского ханства. И то, что строительство пришлось на 1555-1561 годы. И то, что, согласно «Сказанию о святей чудотворней великорецкой иконе святаго чюдотворца Николы о чюде-сах от образов святаго Ионы митрополита и преподобнаго отца Александра Свирскаго чюдотворца» и «Пискаревскому летописцу», его строили русские зодчие Постник и Барма. И все-таки совершенно непонятно, почему появилось это здание, ни на что до того на Руси построенное не похожее.

Как известно, это не единый храм, а установленные на общее основание девять отдельных церквей и, соответственно, девять престолов (позже их стало еще больше). Большая часть из них — обетные. Перед важными битвами казанского похода царь обращался к тому святому, кого в этот день чествовала церковь, и обещал ему в случае победы построить храм, где почитали бы святого-помощника.

Хотя храм православный, кое в чем он близок своим ренессансным собратьям из католического мира. Прежде всего, в плане это идеальная (с небольшой оговоркой) центрическая композиция — такие предлагали Антонио Филарете, Себасть-яно Серлио и другие выдающиеся теоретики архитектуры итальянского Возрождения. Правда, устремленность композиции в небо и многие декора-тивные детали — острые «щипцы», например — роднят его скорее с южноевро-пей-ской готикой.

Однако главное в другом. Здание украшено так, как никогда до этого в москов-ских землях. Оно и многоцветно: к сочетанию красного кирпича и белока-мен-ной резьбы добавлены полихромные керамические вставки. И снабжено метал-лическими деталями с позолотой — коваными спиралями по ребрам шатра со свободно подвешенными металлическими кольцами между ними. И состав-лено из множества причудливых форм, примененных так часто, что почти не оста-лось простой глади стены. И вся эта красота прежде всего обра-ще-на нару-жу. Это как бы «церковь наоборот», под ее сводами не должно было соби-раться много людей. Зато храмом делается пространство вокруг. Как мини-мум сакральный статус обретала Красная площадь. Теперь она стала храмом, а сам собор — ее алтарем. Более того, можно предположить, что, по замыслу Ивана IV, и вся страна должна была стать священной террито--рией — «Свято-русской империей», по выражению тогда еще входившего в ближний круг царя Курбского.

Это был важный поворот. Оставаясь верным православию, царь Иван видел его по-новому. В чем-то это близко ренессансным устремлениям западного мира. Теперь следовало не игнорировать суету бренной реальности в надежде на сча-стливое существование после конца времен, но с почтением относиться к дан-ному здесь и сейчас Творению, стремиться к тому, чтобы именно его привести к гармонии и очистить от скверны греха. В принципе, ведь и Казан-ский поход воспринимался современниками не просто как расширение терри-тории госу-дарства и подчинение враждебных до того властителей. Это была победа пра-вославия и принесение на земли Золотой Орды сакральности учения Христа.

Храм — необыкновенно нарядный (хотя поначалу увенчанный более скром-ными куполами), симметричный в плане, но триумфально стремящийся к не-бу, не спрятанный за стенами Кремля, но поставленный в месте, где всегда толпится народ, — стал своего рода обращением царя к своим подданным, визуальным образом той православной Руси, какую он хотел бы создать и во имя ко-то-рой позже про-лил столько крови.

Guilhem Vellut / CC BY 2.0

Освящение церкви Александра Невского в Париже. Иллюстрация из сборника «Русский художественный листок». 1861 год Metropolitan Museum of Art

Некоторые храмы, помимо обычного служения, выполняют особую миссию — достойно представлять православие в ином конфессиональном окружении. Именно ради подобной цели в 1856 году был поднят вопрос о перестройке посольской церкви в Париже, до того размещавшейся в здании бывшей конюш-ни. Преодолев административные трудности и получив разрешение от французского правительства (война в Крыму, как-никак), здание начали строить в 1858 году и закончили в 1861-м. Понятно, что он должен был стать очень русским и православным по духу. Однако архитекторы Роман Кузьмин и Иван Штром приступили к проектированию еще до того, как были вырабо-таны привычные каноны манеры а-ля рюс. Это скорее эклектика в полном смысле этого слова, смешение стилей и национальных традиций — впрочем, удачно сплавленных в едином произведении.

В интерьере очевидна отсылка к византийским традициям: к центральному объему примыкают покрытые золотофонными мозаиками (половинки купольных перекрытий), как, например, в храме Святой Софии Константино-польской. Правда, здесь их не две, а четыре — решение, предложенное турец-ким строителем Мимаром Синаном. Плану здания придана форма равноко-нечного греческого креста, чьи рукава благодаря апсидам закруглены со всех сторон. Внешне композиция отсылает скорее к храмовому зодчеству времен Ивана Грозного, когда здание составлялось из отдельных приделов-столпов, а центральная часть получала шатровое завершение. В то же время постройка не должна показаться инородной и парижанам: четкие граненые формы, клад-ка из местного материала, которую не вполне справедливо назвать белока-мен-ной, и, главное, трехлопастные очертания готических окон делали здание вполне своим и в столице Франции.

В целом же архитекторам удалось сплавить пестрое разностилье в единый образ, более всего близкий к праздничному «узорочью» XVII века, ко временам Алексея Михайловича.

30 августа (11 сентября) 1861 года в присутствии многочисленных гостей зда-ние было освящено. «Скажем, что на этот раз Парижан, в особенности Англи-чан и Итальянцев, поразила необычайным образом внешняя, обрядовая форма восточного богослужения, исполненная величия. <…> Все — и католики, и про-тестанты — казались живо тронутыми величием восточного обряда, его древ-ним характером, который вселяет благоговение. Чувствовалось, что это есть действительно первовековое Богослужение, Богослужение апостольских му-жей, и рождалось невольное расположение любить и чтить церковь, которая с таким уважением сохранила оное Богослужение» — так восприняли это событие современники Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Пого-дина. СПб., 1888-1906.

Фрагмент резьбы на фасаде © РИА «Новости»

Это небольшая семейная церковь в усадьбе известного предпринимателя Саввы Мамонтова. И все-таки в истории русской культуры и русского храмового зод-чества оно занимает особое место. Задумав строительство, участники знамени-того абрамцевского кружка Абрамцевский художественный (мамон-товский) кружок (1878—1893) — художе-ственное объединение, в которое входили художники (Антокольский, Серов, Коровин, Репин, Васнецов, Врубель, Поленов, Несте-ров и др.), музыканты, деятели театра. стремились воплотить в этом произве-дении сам дух русского православия, его идеальный образ. Эскиз храма создан художни-ком Виктором Васнецовым, реализован архитектором Павлом Самари-ным. В работе над убранством приняли участие Поленов, Репин, Врубель, Антоколь-ский, а также члены семьи Мамонтовых, в том числе ее глава — успеш-ный скульптор-любитель.

Хотя строительство было предпринято с вполне практической целью — по-строить церковь, куда могли бы приходить жители окрестных деревень, — глав-ной художественной задачей этого предприятия стал поиск средств выра-жения истоков и специфики русской религиозности. «Подъем энергии и худо-же-ствен-ного творчества был необычайным: работали все без устали, с соревно-ва-нием, бескорыстно. Казалось, опять забил ключом художественный порыв творчества Средних веков и века Возрождения. Но там тогда этим порывом жили города, целые области, страны, народы, а у нас только Абрамцев-с-кая малая художе-ствен-ная дружеская семья и кружок. Но что за беда? — дышалось полной грудью в этой зиждительной атмосфере», — писала в своих воспомина-ниях Наталья Поленова, жена художника Н. В. Поленова. Абрамцево. Воспомина-ния. М., 2013. .

На самом деле архитектурные решения здесь достаточно просты. Это кирпич-ный бесстолпный храм со световым барабаном. Основной кубовидный объем сложен сухо, он имеет ровные стены и четкие углы. Однако применение наклон-ных (подпорных стен), их сложная форма, когда венчаю-щая, более пологая часть зубчиком нависает над крутой основной, придали постройке древний, архаический вид. Вместе с характерной звонницей над вхо-дом и пониженным барабаном этот прием порождает стойкие ассоциации с архитектурой древнего Пскова. Очевидно, там, вдали от суеты столичной жизни, инициаторы строительства надеялись найти корни исконной право-слав-ной архитектуры, не испорченной сухостью стилизаторских решений русского стиля. Архитектура этого храма явилась замечательным предви-де-нием нового художественного направления. В конце века в Россию пришел (аналог европейских ар-нуво, югендстиля и сецессиона). Среди его вариантов был и так называемый неорусский стиль, черты которого можно усмотреть уже в Абрамцево.

См. также лекцию « » и материалы « » и « » из курса « ».

История культовой архитектуры России и Украины хорошо известна и изучена. В трудах И. Э. Грабаря, Н. И. Воронина, П. А. Раппопорта, Ю. С. Ушакова и многих других детально рассмотрен и систематизирован процесс храмостроения Руси X–XVII веков.

Обобщенная схема развития архитектуры русских храмов X–XVII веков представлена на рис. 13.

Рис. 13. Схема развития архитектуры русских храмов X–XVII вв.

Первые церкви Руси (Десятинная церковь, Софийские соборы в Киеве, Полоцке и Новгороде) имели сложную многонефную композицию крестово-купольного храма. В дальнейшем на Руси эта композиция постепенно видоизменялась в сторону упрощения. Уменьшилось количество глав, размеры огибающих галерей, число апсид ограничилось тремя, лестница на хоры разместилась в толще стены, а не в отдельной башне и т. п. Изменились и общие пропорции: распластанный храм собирается в компактный объем, церковь как бы растет вверх.

Образцом для многих церквей стал Успенский собор Киево-Печерской лавры (1073–1078 гг.) – религиозного и культурного центра Древней Руси. Одноглавый трехнефный храм, он имел шесть внутренних столбов. Хоры располагались только над натексом, благодаря чему основная часть собора воспринималась более целостно. По плановой и объемной структуре Успенский собор почти полностью повторился в нескольких больших соборных шестистолпных храмах XII века: собор Михайловского Златоверхого монастыря в Киеве, Борисоглебский собор в Чернигове, Успенский собор во Владимире-Волынском, собор в Старой Рязани и т. д.

Основу интерьера храмов XII века меньших размеров и значения образовывало четырехстолпное крестово-купольное пространство. Иногда встречались несколько более сложные решения, когда церковь снаружи имела притвор перед входом или огибающую с трех сторон галерею Классическими примерами четырехстолпного храма XII века являются церковь Петра и Павла в Смоленске и церковь Спаса на Нередице в Новгороде. Зодчие Владимиро-Суздальского княжества довели сложившийся ранее тип храма до утонченного совершенства, создав такой храм, как Покрова на Нерли.

Византийские, древнерусские храмы X–XV веков несколько отличались от современных церквей по своему устройству. Так, жертвенник находился не в алтаре, как сейчас, а слева от алтаря в особом помещении. Иконостас сложился лишь к XVI веку. Храм отделялся от алтаря низкой мраморной преградой, которая не закрывала алтарную апсиду.

К концу XII века появилась новая тенденция переосмысления крестово-купольной системы. Возник новый тип храма с башеннообразно поднятой центральной частью. Высокая глава и вытянутые пропорции создавали впечатление динамичного устремления храма вверх. Устремление вверх достигалось:

Путем вариации на сложившуюся конструктивную систему (ц. Михаила Архангела в Смоленске);

Путем изменения конструктивной системы перекрытия (ц. Пятницы в Чернигове).

Арки церкви Пятницы в Чернигове, соединяющие подкупольные столбы и поддерживающие кольцо барабана, не ниже соседних цилиндрических сводов (как это всегда делалось в XI–XII веках), а выше. Ступенчато-повышенная система арок позволяла высоко поднять барабан и создать постепенный переход к нему.

Развитие новгородских храмов, продолжавшихся строиться во время татаро-монгольского нашествия, привело к утверждению там небольшого четырехстолпного одноапсидного храма с упрощенным покрытием – плоским восьмискатным (церковь Спаса Преображения на Ильине улице).

Церкви Пскова XIV–XVI веков – маленькие четырехстолпные храмы с одной главой и тремя апсидами. Барабан опирается на ступенчато-повышенные арки. Характерной особенностью псковских храмов являются звонницы, размещенные на стене церкви, над крыльцом или отдельно стоящие.

Московское зодчество продолжило прерванную традицию устремленных храмов вверх. Был разработан новый тип храма: барабан стоял на ступенчато-повышенных арках, снаружи переход к главе оформлялся тремя ярусами закомар, церковь располагалась на подклете, кроме того, храм огибала с трех сторон открытая галерея – гульбище. Рождественский собор Ферапонтова монастыря – характерный пример такой пирамидальной композиции.

В этот же период шестистолпный пятикупольный храм утвердился как основная схема для соборных храмов Руси (Успенский и Архангельский соборы Московского Кремля, Успенский собор в Ростове, Софийский собор в Вологде).

Шатровая церковь Вознесения в Коломенском как бы воплотила в себя многовековое стремление русского зодчества собрать храм в единый устремленный ввысь объем. Шестнадцатый век создал неповторимые, исключительные даже для Руси, композиции – церковь Иоанна Предтечи в Дьякове и храм Василия Блаженного. Шатровое зодчество получило широкое распространение, но такие сложные и впечатляющие композиции уже не повторялись.

В конце XVI века появился новый тип храма – бесстолпная церковь, перекрытая сомкнутым сводом. Храм имел одну световую главу или не имел вообще. Снаружи церковь получала декоративное завершение, состоящее из кокошников, ложных глав и шатров. Многопрестольные храмы XVII века имели сложную композицию: на обширном подклете возводилась церковь с многочисленными приделами, трапезной и колокольней. Все постройки связывались галереями, вход оформлялся большим крыльцом.

Однопрестольные храмы, стоявшие также на подклете, имели четко выраженную в объеме трехчастную структуру – алтарь, среднюю часть и притвор, который мог венчаться колокольней. Высокие ярусные постройки «Нарышкинского барокко» (храм под звоны Покрова в Филях), огромные бесстолпные соборы «Строгановского барокко» (Введенский собор в Сольвычегодске) завершают развитие русской замкнутой национальной архитектуры.

Перечисленные здесь основные формы лишь представляют целые эпохи храмовой архитектуры. Многообразие форм основного пути русского зодчества дополняется местными школами и традициями.

1. Настольная книга священнослужителей: в 6 т. – Московская Патриархия, 1977–1988. – Т. 4.

2. Ушаков, Ю. С. История русской архитектуры / Ю. С. Ушаков, Т. А. Славина. – СПб.: Стройиздат, 1994.

3. Антонов, В. В. Святыни Санкт-Петербурга / В. В. Антонов, А. В. Кобак. – СПб.: Издательство Чернышова, 1994. – Т. 1–3.

4. Крюковских, А. П. Петербургские храмы / А. П. Крюковских. – СПб.: Паритет, 2008.

5. Султанов, Н. Описание новой придворной церкви св. Апостолов Петра и Павла, что в Ново-Петергофе / Н. Султанов. – СПб., 1905.

Из учебного пособия Е. Р. Возняк, В. С. Горюнов, С. В. Семенцов «Архитектура православных храмов на примере храмов Санкт-Петербурга» Санкт-Петербург, 2010

Храм как сооружение культа занимает особое место в любой культуре. Обычно с ним связываются, так или иначе, все основные события жизни людей – рождение, похороны, свадьбы, крещение и т.д. Для русской культуры такими знаковыми сооружения являются храмы, их историю, значение и роль для страны мы и разберем в этой статье.

История храма как сооружения

Древние культуры и античное время определяли храм как жилище своего божества. Такие сооружения и возводились по принципу человеческого дома. В нём главное место занимала та или иная фигура бога, имелось отдельное место для принесённых этому божеству даров. Вход в такой храм для человека был под запретом, на него можно было смотреть снаружи и лишь изредка заглядывать внутрь, чтобы лицезреть его божественную статую.

Напротив, в христианстве храм изначально не позиционировался как Дом Бога, а лишь как место для молитвы верующих. Эта идея шла еще от ветхозаветной традиции «мобильной» скинии, т.е. переносной постройки, в которой иудеи хранили самое святое – ковчег Завета. К тому же христианский Бог мыслился как надмирный Образ, стоящий вне его границ.

— как можно было построить дом такому Богу? Если весь мир не может вместить в себя Его, то, как рукотворный дом — сможет?

Для первых христиан Бог жил в сердце человека.
Однако со временем христианство обретает и «государственные» черты, становясь . Тогда и поднимается вопрос об определении места для всеобщих молитв, т.е. вопрос возведения храма.
Для первых культовых сооружений христиане начинают использовать светские строения — позднеантичные базилики. Так в 4-5 вв. н.э. возникают первые христианские храмы. Надо запомнить, что для этих целей культовые сооружения не возводились, а лишь приспосабливались.

Описание первого храма христиан

Античные базилики были достаточно просторными помещениями, чего, собственно, от них и требовалось. Эти сооружения представляли собой прямоугольные строения, у которых был высокий центральный неф (определялся как два света) и два боковых — пониже. В базилике соответственно и размещается символика христианского общества, состоящая из:

Оглашенных
Верных
Пастырей

По такому же принципу разворачивается и весь ансамбль храма:

Двор (атриум)
Помещение у входа (нартекс)
Основное помещение (наос)
Святое место (алтарь, апсида)

Это расположение символизировало сакральное движение верующего к Богу, идущее от входа (запад) к алтарю (восток). Данное направление было сохранено и в других типах храмов, особенно православных.
Таким образом, первые христианские храмы открывали верующим не «статику почитания» языческого божества, а «динамику» движения к Богу, выраженную в пластике пространственных форм.

Можно подытожить:

Храм в религиозно-направленной культуре (теоцентричной) становится центральным сооружением и воплощением её основных идей миропонимания. Иными словами, храм воспроизводит определенную этой культуры.

Например, по виду жилого строения и его внутреннего антуража, интерьера мы можем представить себе живущего в нем человека.

Так и храм «олицетворял» свойственные христианской культуре:

теологические (религиозные доктрины),
космогонические (происхождение мира) представления.

Идея православного храма и её история

Однако именно «несостывка» таких идей миропонимания в христианской культуре с обликом первых базилик привела, в том числе, к дальнейшему развитию идеи православного храма. (). Надо сказать, что эта идея тщательно разрабатывается уже с 5-го века и появляется одной из первых в новых церковных доктринах христианства.
Эта «несостыковка» имела следующую проблему. По словам Господа, Его престол – это небо, т.е. стремясь к Богу, верующие обращают взоры наверх. Значит, основное направление движения должно быть не горизонтальное (как в базилике), а вертикальное! В храмах же той поры крыша была плоской и словно загораживала от взгляда верующего само небо.
Появляется вопрос купола, который бы символизировал идею небесного престола Бога. Идея купола не была абсолютно новой тогда, её уже воплотили в античном Пантеоне Рима.
Кроме этого, так мог визуально решиться дуализм христианского миропонимания, который делил время и пространство в сознании человека на две основные части мира:

Дольную (земную)
Горнюю (небесную)

Это деление было изначально иерархичным, т.е. выраженным именно по вертикали: главное – там, а не здесь — на земле. То время и пространство превосходит этот век человека. Эта аксиома и выражала главный хронотоп всей культуры христианства Средних веков.

Храм Софии Константинопольской

Он нашёл выражение в первом принципиальном культовом сооружении того периода – Константинопольской Софии. Это все ещё была базилика, но уже купольного типа. Храм имеет купол 36 — метрового диаметра, расположенного на 55-метровой высоте, который зримо выражает идею неба и небесного престола Бога.

К слову, этот храм остался уникальным по своему типовому решению купольной базилики, такого больше не строили.

Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесь

В отличие от католических храмов, которые строили в соответствии с художественным стилем, господствующим во время строительства, православные храмы строили в соответствии с символикой православия. Таким образом, каждый элемент православного храма несет какую либо информацию о том, кому посвящен храм, о некоторых чертах самого православия и о многом другом.

СИМВОЛИКА ХРАМА

Форма храма

Храмы в форме креста строились в знак того, что Крест Христов — Основа Церкви, Крестом человечество избавлено от власти диавола, Крестом открыт вход в рай.
Храмы в форме круга , как символа вечности, говорят о бесконечности существовании Церкви, ее нерушимости.
Храмы в форме восьмиконечной звезды символизируют Вифлеемскую звезду , приведшую волхвов к месту, где родился Христос. Таким образом церковь свидетельствует о своей роли путеводительницы в жизни человека.
Храмы в форме корабля — самый древний тип храмов, образно выражающий ту мысль, что Церковь, подобно кораблю, спасает верующих от гибельных волн житейского плавания и ведет их к Царствию Божию.

Существовали также смешанные типы храмов, соединяющие вышеназванные формы.

Здания всех православных храмов всегда завершаются куполами, которые символизируют духовное небо. Купола увенчиваются крестами, как знамением искупительной победы Христа. Православный крест, воздвигаемый над храмом, имеет восьмиконечную форму, иногда в его основании находится полумесяц, имеющий много присваиваемых ему символических значений, одно из которых — якорь христианской надежды на спасение по вере в Христа. Восемь концов Креста означают восемь основных периодов в истории человечества, где восьмой — это жизнь Будущего Века .

Количество куполов

Разное количество куполов, или глав, у храмового здания обусловливается тем, кому они посвящены.

Одноглавый храм: купол знаменует собой единство Бога, совершенство творения.
Двуглавый храм: два купола символизируют два естества Богочеловека Иисуса Христа, две области творения (ангельскую и человеческую).
Трехглавый храм: три купола символизируют Пресвятую Троицу.
Четырехглавый храм: четыре купола символизируют Четвероевангелие, четыре стороны света.
Пятиглавый храм: пять куполов, один из которых возвышается над другими, символизируют Иисуса Христа и четырех евангелистов.
Семиглавый храм: семь куполов символизируют семь Таинств Церкви , семь Вселенских Соборов , семь добродетелей.
Девятиглавый храм: девять куполов символизируют девять чинов ангельских.
Тринадцатиглавый храм: тринадцать куполов символизируют Иисуса Христа и двенадцать апостолов.

Форма и цвет купола также имеют символический смысл.

Шлемовидная форма символизирует духовную брань(борьбу), которую Церковь ведет с силами зла.

Форма луковицы символизирует пламя свечи.

Необычная форма и яркая раскраска куполов, как, например, у храма Спаса-на-Крови в Санкт-Петербурге, говорит о красоте Рая.

Цвет купола

Золотятся купола у храмов, посвященных Христу и двунадесятым праздникам
Синие со звездами купола свидетельствуют о том, что храм посвящен Пресвятой Богородице.
Храмы с зелеными куполами посвящены Пресвятой Троице.

УСТРОЙСТВО ХРАМА

Представленная ниже схема здания православного храма отражает лишь самые общие принципы храмостроительства, на ней отражены лишь основные, присущие многим храмовым зданиям архитектурные детали, органично объединенные в единое целое. Но при всем разнообразии храмовых строений, сами здания сразу узнаваемы и могут быть классифицированы по тем архитектурным стилям, к которым они относятся.

Абсида - алтарный выступ, как бы пристроенный к храму, чаще всего полукруглый, но встречается и многоугольный в плане, в нем размещается алтарь.

Барабан - цилиндрическая или многогранная верхняя часть храма, над которой надстраивается купол, завершающийся крестом.

Барабан световой - барабан, грани или цилиндрическая поверхность которого прорезана оконными проемами

Глава - купол с барабаном и крестом, увенчивающий храмовое здание.

Закомара - в русской архитектуре полукруглое или килевидное завершение части наружной стены здания; как правило, повторяет очертания расположенного за ней свода.

Куб - основной объем храма.

Луковица - церковная глава, напоминающая по форме луковицу.

Неф (франц. nef, от лат. navis — корабль), вытянутое помещение, часть интерьера церковного здания, ограниченная с одной или с обеих продольных сторон рядом колонн или столбов.

Паперть - открытое или закрытое крыльцо перед входом в храм, возвышенное по отношению к уровню земли.

Пилястра (лопатка) - конструктивный или декоративный плоский вертикальный выступ на поверхности стены, имеющий базу и капитель.

Портал - архитектурно оформленный вход в здание.

Шатер - высокое четырех-, шести- или восьмигранное пирамидальное покрытие башни, храма либо колокольни, широко распространенное в храмовой архитектуре Руси до XVII века.

Фронтон - завершение фасада здания, портика, колоннады, огражденное скатами крыши и карнизом у основания.

Яблоко — шар на завершении купола под крестом.

Ярус - убывающее по высоте горизонтальное членение объема здания.

Колокольни, звонницы, колокола

Колокольня - башня с открытым ярусом (ярус звона) для колоколов. Ставилась рядом с храмом или включалась в его композицию. В средневековой русской архитектуре известны столпообразные и шатровые колокольни наряду со звонницами стенообразного, столпообразного и палатного типа.
Столпообразные и шатровые колокольни бывают одноярусные и многоярусные, а также квадратные, восьмигранные или круглые в плане.
Столпообразные колокольни, кроме того, делятся на большие и малые. Большие колокольни имеют высоту 40-50 метров и стоят отдельно от храмового здания. Малые столпообразные колокольни входят обычно в комплекс храма. Известные сейчас варианты малых колоколен отличаются местом своего расположения: либо над западным входом в церковь, либо над галереей в северо-западном углу. В отличие от отдельно стоящих столпообразных колоколен, малые обычно имели только один ярус открытых арок звона, а нижний ярус был оформлен окнами с наличниками.

Наиболее распространенным типом колоколен является ставшая классической одноярусная восьмигранная шатровая колокольня. Особенно широкое распространение этот тип колоколен получил в XVII веке, когда шатровые колокольни являлись почти неотъемлемой частью среднерусского пейзажа. Изредка строились многоярусные шатровые колокольни, хотя второй ярус, расположенный над основным ярусом звона, как правило, колоколов не имел и играл декоративную роль.

Под влиянием западноевропейской культуры в русских монастырских, храмовых и городских архитектурных ансамблях во множестве стали появляться барочные и классические многоярусные колокольни. Одной из самых известных колоколен XVIII века стала большая колокольня Троице-Сергиевой Лавры, где на массивном первом ярусе возведены еще четыре яруса звона.

До появления колоколен в древней Церкви для колоколов строились звонницы в виде стенки со сквозными проемами либо в виде звонницы-галереи (палатной звонницы).

Звонница - это надстроенное на стене храма или установленное рядом с ним сооружение с проемами для подвешивания колоколов. Виды звонниц: стенообразные - в виде стены с проемами; столпообразные - башенные сооружения с многогранным основанием с проемами для колоколов в верхнем ярусе; палатного типа - прямоугольные, с крытой сводчатой аркадой, с опорами по периметру стен.

Информация взята с сайта

Последние статьи