6 рота вдв аргунское ущелье. Шестая рота

1 марта 2000 года 6-я рота псковских десантников приняла неравный бой... Вокруг все грохотало. День и ночь террористов «утюжила» наша артиллерия. А 9 февраля фронтовые бомбардировщики Су-24 впервые за время операции в Чечне сбросили на боевиков в Аргунском ущелье объемно-детонирующие авиационные бомбы весом полторы тонны. От этих «полторашек» бандиты несли огромный урон. С перепугу они вопили в эфире, мешая русские и чеченские слова:

– Русня применила запрещённое оружие. После адских взрывов от нохчей даже пепла не остаётся.

И дальше шли слёзные просьбы о помощи. Главари боевиков, окруженных в Аргунском ущелье, именем Аллаха призывали своих «братьев» в Москве и Грозном не жалеть денег. Цель первая – прекратить сбрасывать на Ичкерию «негуманные вакуумные» бомбы. Вторая – купить коридор для выхода в Дагестан.

Из «аквариума» – штаб-квартиры ГРУ – осназовцам на Кавказе пришло особо секретное задание: круглосуточно фиксировать все переговоры не только боевиков, но и нашего командования. Агентура сообщала о намечавшемся сговоре.

Полмиллиона за проход. Ордена за героизм.

В последний день февраля, вспоминает Сергей, нам удалось перехватить разговор по радио Хаттаба с Басаевым:

– Если впереди собаки (так боевики называли представителей внутренних войск), можно договориться.

– Нет, это гоблины (то есть десантники, на жаргоне бандитов).

Тогда Басаев советует Черному арабу, руководившему прорывом:

– Слушай, может, давай обойдем? Они нас не пустят, только себя обнаружим…

– Нет, – отвечает Хаттаб, – мы их перережем. Я заплатил за проход 500 тысяч американских долларов. А этих шакалов-гоблинов начальники подставили, чтобы замести следы.

И всё же по настоянию Шамиля Басаева сначала вышли по радио на командира батальона подполковника Марка Евтюхина, находившегося в 6-й роте, с предложением пропустить их колонну «по-хорошему».

– Нас тут очень много, раз в десять больше вас. Зачем тебе неприятности, командир? Ночь, туман – никто не заметит, а мы очень хорошо заплатим, – увещевали по очереди то Идрис, то Абу Валид – полевые командиры из особо приближенных к Хаттабу.

Но в ответ раздался такой виртуозный мат, что переговоры по радио быстро прекратились. И понеслось…

6-я рота, 90 против 2500 – они устояли! Атаки шли волнами. Причем не психические, как в фильме «Чапаев», а душманские. Используя горную местность, боевики подбирались почти вплотную. И тогда схватка переходила в рукопашную. В ход шли штык-ножи, саперные лопатки, металлические приклады «сучек» (десантный вариант автомата Калашникова укороченный, со складывающимся прикладом).

Командир разведывательного взвода гвардии старший лейтенант Алексей Воробьев в жестокой схватке лично уничтожил полевого командира Идриса, обезглавив банду. Командиру самоходной артиллерийской батареи гвардии капитану Виктору Романову взрывом мины оторвало обе ноги. Но он до последней минуты жизни корректировал огонь артиллерии.
Рота сражалась, удерживая высоту, 20 часов. К боевикам подтянулись два батальона «Белых ангелов» – Хаттаба и Басаева. 2500 против 90.

Из 90 десантников роты погибли 84. Позже 22 присвоено звание Героев России (21 – посмертно), а 63 награждены орденом Мужества (посмертно). Одна из улиц Грозного названа именем 84 псковских десантников.

Хаттабовцы потеряли 457 отборных боевиков, но так и не смогли прорваться к Сельментаузену и дальше – на Ведено. Оттуда дорога на Дагестан была уже открыта. По высокому приказу с неё сняли все блокпосты. Значит, не врал Хаттаб. Он действительно купил проход за полмиллиона баксов.
Виноват «стрелочник»

Сергей достает с книжной полки стреляную гильзу. И без слов понятно, оттуда. Потом вываливает на стол кипу каких-то бумаг. Цитирует бывшего командующего группировкой в Чечне генерала Геннадия Трошева: «Я часто задаю себе мучительный вопрос: а можно ли было избежать таких потерь, все ли мы сделали, чтобы спасти десантников? Ведь твой долг, генерал, в первую очередь заботиться о сохранении жизни. Как ни тяжело сознавать, но, наверное, мы сделали тогда не всё».
Героя России не нам судить. Он погиб в авиационной катастрофе. Но до последнего его, видимо, мучила совесть. Ведь по свидетельству разведчиков, во время их докладов с 29 февраля по 2 марта командующий ничего не соображал. Он отравился паленой водкой моздокского разлива.

Марк Евтюхин - он вел шестую роту.
За гибель героев-десантников тогда наказали «стрелочника»: командира полка Мелентьева перевели в Ульяновск начальником штаба бригады. В стороне остались и командующий восточной группировкой генерал Макаров (шесть раз просил его Мелентьев дать роте возможность отойти, не губить ребят) и другой генерал – Ленцов, возглавлявший оперативную группу ВДВ.

В те же мартовские дни, когда ещё не успели похоронить 6-ю роту, начальник Генштаба Анатолий Квашнин, как и другие известные генералы последней чеченской войны – Виктор Казанцев, Геннадий Трошев и Владимир Шаманов, посетил столицу Дагестана. Там они получили из рук местного мэра Саида Амирова серебряные кубачинские шашки и дипломы о присвоении им званий «Почетного гражданина города Махачкалы». На фоне огромных потерь, понесенных российскими войсками, это выглядело крайне неуместно и бестактно.

Разведчик берёт со стола другую бумагу. В докладной записке тогдашнего командующего ВДВ генерал-полковника Георгия Шпака министру обороны РФ Игорю Сергееву снова генеральские оправдания: «Попытки командования оперативной группы ВДВ, ПТГр (полковой тактической группы) 104-го гвардейского ПДП деблокировать окруженную группировку из-за сильного огня бандформирований и сложных условий местности успеха не принесли».

Что стоит за этой фразой? Как считает осназовец – в этом героизм солдат и офицеров 6-й роты и до сих пор непонятные неувязки в высшем звене руководства. Почему к десантникам вовремя не пришла помощь? В 3 часа утра 1 марта к окруженным смог прорваться взвод усиления, который возглавил заместитель Евтюхина гвардии майор Александр Доставалов, который впоследствии погиб вместе с 6-й ротой. Однако почему всего один взвод?

Бой у высоты 776 - эпизод второй чеченской войны, в ходе которого крупному отряду чеченских боевиков (Хаттаб) 1 марта 2000 удалось прорваться из окружения через позиции 6-й роты 104-го парашютно-десантного полка 76-й (Псковской) дивизии ВДВ (подполковник Марк Евтюхин) под Аргуном в Чечне, на рубеже Улус-Керт-Сельментаузен, на высоте 776.

После падения Грозного (30 января) крупная группировка чеченских боевиков отступила в Шатойский район Чечни, где 9 февраля была блокирована федеральными войсками.По позициям боевиков наносились авиаудары с использованием полуторатонных объемно-детонирующих бомб. Затем, 22-29 февраля последовала наземная битва за Шатой. Боевикам удалось прорваться из окружения. Группа Руслана Гелаева прорвалась на северо-западном направлении в село Комсомольское (Урус-Мартановский район), а группа Хаттаба - на северо-восточном направлении через Улус-Керт (Шатойский район), где и состоялся бой.

Указом президента РФ 22 десантника были представлены к званию Героя России (из них 21 - посмертно), 69 солдат и офицеров 6-й роты награждены Орденами Мужества (63 из них - посмертно).

Днем 29 февраля 2000 года федеральное командование поспешило интерпретировать взятие Шатоя как сигнал того, что «чеченское сопротивление» окончательно сломлено. Президенту Путину было доложено «о выполнении задач третьего этапа» операции на Северном Кавказе, а и. о. командующего ОГВ Геннадий Трошев отметил, что в течение еще двух-трех недель будут проводиться операции по уничтожению «улизнувших бандитов», но полномасштабная войсковая операция завершена.

В расследовании нам поможет полковник запаса Владимир Воробьев, в прошлом десантник, прошедший Афганистан (в свое время он командовал 104-м «черехинским» полком). Отец погибшего под Улус-Кертом старшего лейтенанта Алексея Воробьева. За два года после трагедии он составил полную картину происшедшего, которая несколько расходится с официальной версией.

Банды чеченских полевых командиров оказались в стратегическом мешке. Произошло это после высадки тактического десанта, который будто острым ножом перерезал горную дорогу Итум-Кале-Шатили, построенную невольниками «свободной Ичкерии». Оперативная группировка «Центр» принялась методично сбивать противника, заставляя его отступать вниз по Аргунскому ущелью: от российско-грузинской границы на север.

Разведка сообщила: Хаттаб двинулся на северо-восток, в Веденский район, где у него была создана разветвленная сеть горных баз, складов и укрытий. Он намеревался захватить Ведено, селения Мехкеты, Элистанжи и Киров-Юрт и обеспечить себе плацдарм для прорыва в Дагестан. В соседней республике «моджахеды» планировали захватить в заложники большое число мирных жителей и тем самым вынудить федеральные власти пойти на переговоры.

Восстанавливая хронику тех дней, нужно четко понимать: разговоры о «надежно блокированных бандах» – это блеф, попытка выдать желаемое за действительное. Стратегически важное Аргунское ущелье имеет протяженность более 30 километров. Не обученные горной войне части были не в состоянии установить контроль над разветвленной и совершенной незнакомой им горной системой. Даже на старой карте можно насчитать в этом районе более двух десятков троп. А сколь тех, которые ни на каких картах не отмечены вовсе? Чтобы блокировать каждую такую тропу, нужно задействовать роту. Получается внушительная цифра. Теми силами, которые были под рукой, федеральное командование не то что уничтожить, но надежно блокировать идущие на прорыв банды могло только на бумаге.

На наиболее опасном, как потом оказалось, направлении, командование ОГВ выставило бойцов 104-го Гвардейского парашютно-десантного полка 76-й Псковской дивизии ВДВ. Между тем, Хаттаб избрал простую, но эффективную тактику: проведя разведку боев, он намеревался нащупать наиболее слабые места, а затем, навалившись всей массой, вырваться из ущелья.

28 февраля «моджахеды» пошли напролом. Первыми удар приняли десантники 3-й роты во главе со старшим лейтенантом Васильевым. Они заняли господствующие высоты в пяти километрах восточнее Улус-Керта. Отряды Хаттаба безуспешно пытались пробиться через грамотно организованную систему огня и отступили, неся значительные потери.

Подразделения 2-го батальона держали под контролем господствующие высоты над Шароаргунском ущелье. Оставался проход между руслами рек Шароаргун и Абазулгол. Чтобы исключить возможность «просачивания» сюда боевиков командир 104-го полка приказал командиру 6-й роты майору Сергею Молодову занять еще одну господствующую высоту в 4-5 километрах от Улус-Керта. А поскольку ротный был буквально накануне переведен в часть и не успел хорошенько вникнуть в оперативную ситуацию, познакомиться с личным составом, то его подстраховал командир 2-го батальона Марк Евтюхин.

Десантники двинулись в путь еще затемно. Им предстояло за несколько часов совершить пятнадцатикилометровый марш-бросок в заданный квадрат, где разбить новый базовый лагерь. Шли с полной боевой выкладкой. На вооружении у них было только стрелковое оружие и гранатометы. Приставку для радиостанции, обеспечивающей скрытый радиообмен, оставили на базе. На себе тащили воду, продовольствие, палатки и печки-буржуйки, без которых зимой в горах просто не выжить. По расчетам Владимира Воробьева, подразделение растянулось на 5-6 километров, в час проходили не более километра. Заметим и то, что десантники шли на высоту сразу же после сложного броска по маршруту Домбай-Арзы, т. е. без полноценного отдыха.

Вертолетный десант был исключен, поскольку проведенная воздушная разведка не обнаружила в горном лесу ни одной подходящей площадки. Десантники шли на пределе своих физических сил – это факт, который никто не сможет оспорить. Из анализа ситуации напрашивается такой вывод: командование запоздало с решением перебросить 6-ю роту на Исты-Корд, а том, спохватившись, поставило заведомо невыполнимые сроки.

Еще до восхода солнца 6-ая рота 104-го Гвардейского парашютно-десантного полка, усиленная взводом и двумя группами разведки, была у цели – междуречья притоков Аргуна южнее Улус-Керта. Руководил действиями десантников командир батальона подполковник Марк Евтухин.

Как потом стало известно, 90 десантников, на перешейке в 200 метров, преградили путь двухтысячной группировке Хаттаба. Насколько можно судить, первыми обнаружили противника все-таки бандиты. Об этом свидетельствует радиоперехваты.

В этот момент «моджахеды» двигались двумя отрядами вдоль рек Шароаргун и Абазулгол. Высоту 776.0, на которой переводили дух после тяжелейшего марш-броска наши десантники, они решили обойти с двух сторон.

Впереди обеих банд двигались две группы разведки, по 30 человек, следом за ними шли два отряда боевого охранения по 50 боевиков в каждом. Один из головных дозоров и обнаружил старший лейтенант Алексей Воробьев со своими разведчиками, чем спас 6-ю роту от внезапного нападения.

Был полдень. Разведчики обнаружили боевиков у подножья высоты 776,0. Противников разделяли десятки метров. За считанные секунды при помощи гранат авангард бандитов был уничтожен. Но вслед за ним хлынули десятки «моджахедов».

Разведчики с ранеными на плечах отошли к главным силам, и роте с ходу пришлось принять встречный бой. Пока разведчики могли сдерживать натиск бандитов, командир батальона решил закрепиться на этой поросшей лесом высоте 776,0 и не дать бандитам возможности выйти и блокированного ущелья.

Перед началом штурма хаттабовские полевые командиры Идрис и Абу Валид вышли по рации на комбата и предложили Евтухину пропустить «моджахедов»:

– Нас тут раз в десять больше. Подумай, командир, стоит ли рисковать людьми? Ночь, туман – никто не заметит…

Что ответил комбат, не трудно представить. После этих «переговоров» бандиты обрушили на позиции десантников шквал огня из минометов и гранатометов. К полуночи бой достиг наивысшего накала. Гвардейцы не дрогнули, хотя противник превосходил их более чем в 20 раз. Бандиты продвинулись к позициям на бросок гранаты. На некоторых участках десантники сошлись в рукопашной. Одним из первых в 6-й роте погиб ее командир Сергей Молодов – пуля снайпера попала ему в шею.

Командование могло поддерживать роту только огнем артиллерии. Огонь полковых пушкарей корректировал командир самоходной батареи капитан Виктор Романов. По данным генерала Трошева, с полудня 29 февраля до раннего утра 1 марта полковые пушкари высыпали в район Исты-Корда 1200 снарядов. Авиацию не применяли, боясь попасть по своим. Свои фланги бандиты прикрывали водными потоками, которые были справа и слева, что не давало возможности свободно маневрировать и оказывать действенную помощь. Противник расставил засады и занял оборону на берегу, не позволяя приблизиться к притокам Аргуна. Несколько попыток переправы закончились неудачно. 1-я рота десантников, брошенная на выручку погибающим товарищам, смогла прорваться к высоте 776,0 только утром 2 марта.

С трех до пяти утра 1 марта наступила «передышка» – атак не было, но минометы и снайперы не прекращали обстрел. Комбат Марк Евтюхин доложил командиру полка полковнику Сергею Мелентьеву обстановку. Тот приказал держаться, ждать помощи. Через несколько часов боя стало очевидным, что 6-й роте попросту не хватит боеприпасов, чтобы сдержать непрерывные атаки боевиков. Комбат по рации запросил помощь у своего заместителя майора Александра Достовалова, находившегося в полутора километрах от погибающей роты. С ним было пятнадцать бойцов.

У нас любят по любому случаю говорить разные красивые фразы, особо не вдумываясь в их смысл. Полюбилось и выражение «шквальный огонь». Так вот. Несмотря на шквальный, без кавычек, огонь противника, Александру Достовалову и взводу десантников каким-то чудом удалось пробиться к своим товарищам, которые второй час сдерживали бешеный натиск бандитов Хаттаба. Для 6-й роты это был мощный эмоциональный заряд. Ребята поверили, что их не бросили, что о них помнят, что им придут на помощь.

…Взвода хватило на два часа боя. В 5 часов Хаттаб бросил в атаку два батальона смертников – «белых ангелов». Они полностью окружили высоту, отрезав часть последнего взвода, который так и не успел подняться на высоту: ее расстреляли практически в спину. В самой роте уже собирали боеприпасы у погибших и раненых.

Силы были неравными. Один за другим погибали солдаты, офицеры. Алексею Воробьеву осколками мин перебило ноги, одна пуля попала в живот, другая пробила грудь. Но из боя офицер не вышел. Именно он уничтожил Идриса – друга Хаттаба, «начальника разведки».

Ночью 1 марта на высоте 705,6 шел рукопашный бой, принявший очаговый характер. Снег на высоте был перемешан с кровью. Последнюю атаку десантники отбивали несколькими автоматами. Комбат Марк Евтухин понял, что жизнь роты пошла на минуты. Еще немного, и бандиты по трупам десантников вырвутся из ущелья. И тогда он обратился к капитану Виктору Романову. Тот, истекая кровью, с перетянутыми жгутами обрубками ног, лежал рядом – на ротном КП.

– Давай, вызываем огонь на себя!

Уже теряя сознание, Романов передал координаты батарее. В 6 часов 10 минут связь с подполковником Евтухиным оборвалась. Комбат отстреливался до последнего патрона и был сражен пулей снайпера в голову.

Утром 2 марта на Исты-Корд вышла 1-я рота. Когда десантники оттеснили боевиков с высоты 705,6, перед ними открылась жуткая картина: многолетние буки, «подстриженные» снарядами и минами, и повсюду – трупы, трупы «моджахедов». Четыреста человек. В ротном опорном пункте – тела 13 российских офицеров и 73 сержантов и рядовых.

По «кровавым следам» Удугов разместил на сайте «Кавказ-Центр» восемь фотографий убитых десантников. На снимках не видно, что многие тела были изрублены на куски. «Борцы за веру» расправлялись с любым десантников, в коем еще теплилась жизнь. Об этом рассказали те, кому чудом удалось выжить.

Старший сержант Александр Супонинский по приказу командира спрыгнул в глубокий овраг. Следом прыгнул и рядовой Андрей Поршнев. Около 50 боевиков вели по ним получасовую стрельбу из автоматов. Выждав, раненые десантники сначала ползком, а потом и в полный рост стали уходить. Ребята чудом остались живы.

– Нас, последних, оставалось пятеро, – вспоминал позднее Андрей Поршнев, – комбат Евтюхин, замкомбата Доставалов и старший лейтенант Кожемякин. Офицеры. Ну, и мы с Сашей. Евтюхин и Доставалов погибли, а у Кожемякина обе ноги были перебиты, и он нам руками подбрасывал патроны. Боевики подошли к нам вплотную, оставалось метра три, и Кожемякин нам приказал: уходите, прыгайте вниз… За тот бой Александр Супонинский получил звезду Героя России.

На стол командующего ВДВ генерал-полковника Геннадия Шпака лег список погибших десантников. В мельчайших деталях были доложены и все обстоятельства этой жесточайшей схватки. Шпак сделал доклад министру оборону маршалу Игорю Сергееву, но в ответ получил указание: данные о событиях возле Улус-Керта до отдельного указания к разглашению запретить.

Так уж вышло, что маршал Сергеев именно 29 февраля отрапортовал Владимиру Путину об успешном выполнении задач «третьего этапа». Прошло всего несколько часов и – мощная группировка боевиков ударила по позициям федеральных войск. То, что произошло под Улус-Кертом, никак не соотносилось с победными реляциями о скором и окончательном разгроме боевиков. И товарищу маршалу, наверное, стало неловко за свой последний рапорт. Чтобы хоть как-то сгладить конфуз, военным приказали помалкивать. Только Геннадий Трошев 5 марта осмелился сказать часть правды: «Шестая парашютно-десантная рота, которая была на острие атаки бандитов, потеряла убитыми 31 человека, есть раненые».

В те же дни страна переживала другую трагедию, о которой сообщили все телеканалы страны, – в Чечне погибли 20 бойцов ОМОНа из Сергиева Посада. Военное командование побоялось объявить одновременно об ОМОНе и десантниках. Потери были слишком большими…

Улус-Керт стал одним из символов новейшей российской истории. Сколько лет из нас пытались вытравить русский воинский дух, – не получилось. Сколько лет армию изображали как сборище пьяниц, дегенератов и садистов, – и ребята-десантники, живые и мертвые, заставили критиков замолчать. Это был подвиг настоящий, на который невозможно бросить тень. Хотя и такие попытки имели место. Как и после освобождения бойцами «Альфы» и «Вымпела» заложников на Дубровке – операции, в которой спецназ ФСБ мог погибнуть под руинами Театрального комплекса. Из Улус-Керта идет дорога на Дубровку. И в том, и в другом случае на пути наемников и террористов встали российские солдаты и офицеры, носители наших вековых традиций.

Павел Евдокимов. Спецназ России, 2002г.

Стала "центром" внимания всех новостных каналов. Убийство, следствие, траурный марш. Его, конечно, жаль, как любого человека… Но о мёртвых либо хорошо, либо ничего. Поэтому добавить к слову "жаль" нечего.

А вот то, что 29 февраля 2000 года рота десантников приняла бой с многократно превосходящими силами боевиков, страна узнала только 5 марта 2000 года. Три дня 90 парней сдерживали, по разным данным, от 2,5 до 3 тысяч боевиков, прорывавшихся с территории Чечни через Аргунское ущелье.

А сколько людей 1 марта 2015 года вспомнило о том, что 15 лет назад, 29 февраля - 1 марта в неравном бою погибла практически вся 6-я рота 2-го батальона 104-го парашютно-десантного полка 76-й Гвардейской Псковской дивизии ВДВ?

На траурный марш памяти Немцова пришло порядка 21 тыс. человек, на мирную акцию памяти псковских десантников в столице пришло около 200 человек. Да, возможно, через 15 лет про Немцова никто и не вспомнит, но ведь не это главное…

Важно, помнит ли народ тех, кто не щадя живота своего защищает покой и мир наших городов, даже ценой своей жизни.

29 февраля войска федеральной группировки освободили от боевиков последний населенный пункт Чечни. Генерал Трошев (в то время зам. командующего ОГВ на Северном Кавказе) привёз в г. Шатой российский флаг, чтобы символически водрузить его над городом. Тогда же Трошев в своём интервью заявил о том, что крупных организованных банд-формирований больше не существует, а остатки боевиков "разбегаются небольшими группами, дабы спасти свою шкуру". В тот же день министр обороны И. Д. Сергеев доложил и. о. президента В. В. Путину об успешном завершении 3-го этапа контртеррористической операции. А спустя всего лишь несколько часов после этого начался бой на высоте 776.0.

3 марта 2000 г. Почетными гражданами Махачкалы стали российские генералы Виктор Казанцев, Геннадий Трошев, Владимир Шаманов, а также начальник Генерального штаба Вооруженных сил Анатолий Квашнин. Указ об этом подписал глава махачкалинской администрации Саид Амиров.
Почетное гражданство присвоено генералам за вклад в разгром бандитских формирований, напавших на Дагестан в августе-сентябре прошлого года. Как стало известно, кроме специальных адресов, Казанцеву, Шаманову, Трошеву и Квашнину будет вручено именное - кубачинские сабли.

И в то же время в СМИ - ни слова о погибших десантниках. Чтобы не вносить диссонанс?

Из воспоминаний Андрея Величенко (в составе группы десантников 104-го полка совершил марш и форсирование реки Абузалгол, но из-за плотного огня противника они не смогли прорваться на помощь бойцам 6 роты):

Картина была очень жуткая. На участке местности, где-то 200 на 200, находился практически весь личный состав 6 парашютно-десантной роты.

Проявляя запредельное мужество, 90 десантников отбивали атаки более 2,5 тыс. боевиков. По разным данным, уничтожено от 370 до 700 боевиков. Погибло 84 десантника, шестерым повезло - выжили.

В 2006 режиссер Виталий Лукин снял художественный фильм «Прорыв», основываясь на последнем бою героической 6-й роты 104 гвардейского полка. Написание сценария взяли на себя Иван Лощилин и Вячеслав Давыдов. В главных ролях снялись Игорь Лифанов, Марина Могилевская, Анатолий Котенёв и другие отечественные актеры. Правда, фильм получился спорным как с режиссерской точки зрения, так и со стороны исторической достоверности.

12 марта 2000 года появился президентский указ №484 о присвоении 22 погибшим десантникам звания Героя России, остальные погибшие удостоились Ордена Мужества.

Спустя три года дело о гибели 84 десантников было закрыто заместителем генпрокурора Сергеем Фридинским. Материалы следствия до сих пор не обнародованы. Картину трагедии десять лет по крупицам собирают родственники и сослуживцы погибших.

В июле 2003 года было опубликовано открытое обращение региональной общественной организации семей погибших военнослужащих к президенту Владимиру Путину. В нём родственники задали ряд вопросов к и.о. командующего ОГВ генералу Геннадию Трошеву, начальнику Генштаба генералу А. В. Квашнину и к командованию ВДВ.

1. Почему выход роты был задержан командованием на сутки?
2. Почему имущество роты нельзя было забросить на вертолёте?
3. Почему рота двигалась в заранее подготовленную для неё засаду?
4. Почему роте не оказала поддержку дальнобойная артиллерия?
5. Почему командира роты не предупредили о наличии на маршруте главных сил противника? Каким образом информация о передвижении роты стала известна боевикам?
6. Почему командир полка требовал держаться и обещал помощь, хотя роту можно было в любой момент отвести, а посланная на помощь рота пошла по самому неудобному маршруту?
7. Почему военные оставили на три дня поле боя боевикам, позволив им похоронить своих погибших, собрать раненых?
8. Почему опубликованная через пять дней информация псковских журналистов застала генералов врасплох?

Частично на эти вопросы Геннадием Трошевым были даны ответы в его книге «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала». В частности, Трошев указывает на то, что десантникам всё-таки была оказана огневая поддержка. Полковые 120-мм орудия 2С9 «работали» по высоте 776 практически беспрерывно с полудня 29 февраля до утра 1 марта (когда подполковник Евтюхин вызвал огонь на себя), выпустив за это время около 1200 снарядов. Причём, по свидетельству автора, большая часть потерь боевиков в этом бою была вызвана именно артобстрелом. Трошев упоминает также о невозможности переброски личного состава роты по воздуху, поскольку в ходе проведённой заранее разведки местности не удалось найти ни одной подходящей площадки.

Как жаль, что кому-то приходится становиться героем, чтобы "компенсировать" некомпетентность или продажность других!

Восемнадцать лет назад, 29 февраля 2000 года, в Аргунском ущелье Чечни 6-я рота 104-го полка 76-й Псковской дивизии ВДВ вступила в бой с головорезами Хаттаба, Басаева и Идриса. Это столкновение известно как бой у высоты 776. Соотношение сторон - один к двадцати семи, 90 десантников против 2,5 тыс. террористов. В результате 84 бойца погибли, исполняя свой воинский долг. Самому старшему из них было 37 лет, младшему - 18..

Ночь, туман

Вторая чеченская война. В феврале 2000 года боевиков выбили из Грозного и окружили в Аргунском ущелье. Их бомбили, нанося большой урон живой силе и технике, «шайтаны» молили «братьев» выкупить коридор, чтобы уйти в Дагестан. В СМИ позднее появились данные о том, что группа Хаттаба заплатила за выход из котла $500 тыс. Эта сумма прозвучала во время его разговора с Басаевым, который был перехвачен российскими спецслужбами. По словам Хаттаба, «этих шакалов-гоблинов начальники подставили, чтобы замести следы». Гоблинами бандиты называли десантников.

Как пишет журналист Владимир Малышев, правдивы ли обвинения в адрес высших командиров, доподлинно не известно, однако установлено, что на пути следования колонны Хаттаба по дороге на Ведено были сняты все милицейские блокпосты и боевики совсем не ожидали встретить разведчиков 6-й роты.

Бандиты связались по радио с командиром батальона Марком Евтюхиным: «Нас тут очень много, раз в десять больше вас. Зачем тебе неприятности, командир? Ночь, туман - никто не заметит, а мы очень хорошо заплатим». В ответ раздался мат, и боевики поняли, что сделки не будет. После этого десантников накрыл огонь, начались рукопашные схватки. Атаки шли волнами.

Солдаты смогли продержаться около 20 часов. Капитан Виктор Романов, который остался без ног из-за взрыва мины, продолжал корректировать артиллерийский огонь, а ефрейтор Александр Лебедев подорвал себя вместе с боевиками.

Огонь на себя

Ночью 1 марта на помощь десантникам пришел майор Александр Доставалов вместе с третьим взводом 4-й роты. При этом Доставалов самовольно покинул оборонительные позиции 4-й роты.

По некоторым данным, никакой другой помощи (кроме поддержки полковой артиллерии) десантники не получили, хотя комбат не раз просил о подкреплении. Якобы солдаты с соседних высот хотели прийти на выручку, но командование запрещало это делать. Федеральные войска появились на поле битвы только сутки спустя.

Видимо, из-за этого, когда утром 1 марта Евтюхин вызвал огонь на себя, как отмечали сослуживцы, он произнес: «Вы нас предали, суки».

Занявшие высоту боевики добили раненых, стреляли в лицо - из-за этого возникли сложности с опознанием. Террористы, как рассказали свидетели, неспешно сложили тела погибших, поместили сверху труп Евтюхина, повесили ему на шею наушники и поставили перед ним рацию. Это символизировало то, что, несмотря на просьбы, на помощь десантникам никто не пришел.

Андрей Лобанов, который выполнял поставленную во второй половине дня 1 марта задачу прийти на выручку 6-й роты, рассказал : «В голове постоянно сидел вопрос: почему не было информации, что такая орава боевиков прорывается? Почему отвели 3-й батальон, который был рядом? Если бы были своевременные разведданные, таких огромных потерь можно было бы избежать. И наша подмога уже ничего не могла изменить в том бою».

А потом дым развеялся

Всего выжило шестеро военнослужащих: сержанты Александр Супонинский и Андрей Поршнев, рядовые Алексей Комаров, Вадим Тимошенко, Роман Христолюбов, Евгений Владыкин. Сколько убитых среди боевиков - точно не известно. Максимальная цифра, которая называлась, порядка 700 человек.

Двадцати двум десантникам присвоили звание Героя России, 68 бойцов наградили орденом Мужества (почти всех - посмертно).

Об их подвиге сначала решили умолчать. 9 марта 2000 года военные обозреватели «Общей газеты» написали: «Отрывочные сведения о том, что <...> у населенного пункта Улус-Керт в ночь на 1 марта полегла в бою с бандитами целая рота 104-го полка Псковской воздушно-десантной дивизии, в СМИ просочились. Да вот всего о произошедшем там не мог рассказать никто. Журналистов в этот район не допускали несколько суток. А самим военным приказали помалкивать. Разве что генерал-полковник Геннадий Трошев 5-го числа позволил себе наконец признать: «Шестая парашютно-десантная рота, которая была на острие атаки бандитов, потеряла убитыми 31 человека, есть и раненые». При этом в штабе ВДВ было известно, что данные о потерях не соответствуют действительности. Было указание не разглашать информацию о событиях на высоте 776, указывают журналисты.

Они увязывают это с тем, что бой начался буквально через несколько часов после того, как министр обороны Игорь Сергеев доложил российскому руководству о завершении военной фазы контртеррористической операции (КТО) в Чечне, поскольку организованного сопротивления со стороны бандитов больше нет.

Неотвратимое наказание

Оставшихся в живых террористов всё же постигло наказание. Одни были убиты в ходе КТО. Другие схвачены и приговорены к длительным срокам лишения свободы. Причем у этого преступления нет срока давности. В январе 2018-го жители Ставропольского края Арслан Валиев и Фаизбек Амангазиев получили по 15,5 и 16 лет колонии строгого режима. Как установило следствие, они вели прицельный огонь по десантникам из автоматов Калашникова.

До этого жителя Чечни Аюба Тунтуева осудили на 24 года и 11 месяцев лишения свободы, а Максиму Понарьину дали пожизненный срок.

Среди осужденных также гражданин Украины - член экстремистской организации УНА-УНСО (запрещена в России) Александр Малофеев. Его приговорили к 24 годам и шести месяцам колонии.

Перед судом должны предстать еще двое подозреваемых - Артур Ушаев и Руслан Наматов.

Десять лет назад, с 29 февраля по 1 марта 2000 года, в бою близ чеченского селения Улус-Керт погибли 84 десантника 6-й и 4-й парашютно-десантных рот 76-й дивизии ВДВ. 15 из них были призваны из Петербурга и Ленобласти. Хотя после тех событий прошли уже годы, но споров о причинах трагедии меньше не стало. Сергей Иванович Кожемякин, кадровый военный, отец Героя России лейтенанта Димы Кожемякина, доблестно погибшего в том бою, все это время проводил собственное расследование обстоятельств гибели сына. Прояснить туман тех страшных событий согласился и непосредственный их очевидец и сослуживец Дмитрия Кожемякина - снайпер-разведчик Алексей Голубев.

1. Трагедия бойцов

Меня сильно огорчает, что с каждым годом правду о тех событиях узнавать становится все труднее, - рассказывает Сергей Иванович Кожемякин, - тем более что, официальные власти явно не заинтересованы в том, чтобы довести расследование всех обстоятельств этого дела до конца. Следствие закрыто, родителям погибших сказали: «Забудьте». Мы уже не рассчитываем, что государство соизволит ответить на мучающие нас годами вопросы.

Весной 2000 года, сразу же после трагедии, не дожидаясь официальных разъяснений, многие родители павших десантников начали самостоятельное расследование обстоятельств случившегося на высоте 776,0. За прошедшие годы Сергею Ивановичу удалось опросить практически всех, кто имел отношение к последнему бою 6-й роты. Он собрал множество документов, позволяющих более или менее целостно восстановить события того страшного дня.

Не успели окопаться
…С самого утра 29 февраля 6-ю роту преследовали неудачи. Все началось с того, что рота, начиная свой последний путь к высоте 776,0, задержалась по времени с выходом. Командир второго батальона подполковник Марк Евтюхин, шедший вместе с ротой, получил за это «втык» от комполка Мелентьева. Выход, тем не менее, начался позднее, чем предполагало командование. Вдобавок ко всему рота взяла с собой палатки и походные печки — вещи, безусловно, необходимые, но в горах они резко замедлили маневренность роты. Тяжелогруженые бойцы стали растягиваться по всему маршруту движения…А тут еще одна напасть: пока шли, потеряли двух солдат. Комбат Евтюхин приказал старшему лейтенанту Сотникову найти отставших. Офицер отыскал их только… в базовом лагере. Оказалось, что у них промокли ноги, идти по горам они уже не могли и самовольно вернулись в лагерь.

Вопреки распространенному мнению, бой проходил не на самой высоте 776,0, а в седловине между отрогами горы. Занять высоту и окопаться рота так и не успела…
В 12.30 разведка обнаружила противника и приняла бой. Разведчики лейтенанта Кожемякина и старшего лейтенанта Воробьева сделали все, что было в их силах, -сдерживали боевиков, сколько могли, взяли даже пленных. Но силы были слишком неравны. Всей массой двухтысячного отряда боевики обрушились на не успевшую окопаться роту. В страшной мясорубке, длившейся с 12.30 29 февраля до 7.00 1 марта, уцелеть удалось всего шести бойцам 6-й роты. Жуткая правда состоит еще и в том, что далеко не все солдаты роты смогли встретить противника лицом к лицу. Третий взвод не смог даже дойти до седловины высоты, где разгорелся бой. Боевики расстреляли его прямо на склоне.

Я видел фотографии с места их гибели, - говорит Сергей Иванович. - Бойцы взвода не ожидали внезапного появления конного отряда боевиков, которые с ходу открыли огонь. Так и погибли. Понять их все же можно, впереди-то уже прошла разведка.

Бой лицом к лицу с сотнями боевиков, таким образом, приняли не более 60 десантников.

Ни комбат, ни командование полка не могли даже предположить, что боевики будут атаковать роту всю ночь. На деле же после первой неудачной попытки именно в ночь на 1 марта противник начал решающий штурм. Спасти роту еще мог прочно окопавшийся на соседней высоте 787,0 майор Александр Доставалов со взводом бойцов 4-й роты. Он прочно удерживал фланг 6-й роты, не давая боевикам обойти ее по занятой им горе. Но, как только майор принял решение оставить позицию и отошел к ведущим бой десантникам 6-й роты, кольцо замкнулось.

Вспоминает Алексей Голубев:
- Я остался в живых по воле случая. Наш разведвзвод под командованием лейтенанта Кожемякина должен был вывести на высоту 776,0 основные силы 6-й роты. Перед каждым выходом разведгруппе назначались представитель саперной роты, как правило, сержант, и офицер-артнаводчик со своим связистом. В тот раз ввиду особой важности задачи от саперов с нами пошел офицер, старший лейтенант Александр Колгатин. Уже перед выходом оказалось, что у него нет белого маскхалата, который обязательно носили все разведчики. Дима приказал мне, чтобы я отдал ему свой. Я так и сделал и поэтому остался в лагере…

Контрактники не рвались на помощь
Еще не успели похоронить павших десантников, как высокие армейские чины уже объявили: в гибели роты виновата погода, помешавшая вовремя прийти на помощь.
«Там был очень трудный горный рельеф, чтобы можно было сманеврировать личным составом и выйти на помощь, - объяснял Николай Стаськов, начальник штаба ВДВ в 1998-2005 годах.

Снежный покров был буквально более метра, подразделения передвигались по пояс в снегу. Густой туман, ночь. Мы, анализируя действия командования полка, не можем упрекнуть его в том, что оно не принимало никаких мер… Пять часов форсируя в зимних условиях реку, люди находились в воде, они не могли подняться под плотным огнем боевиков».

На деле все было наоборот. На видео, сделанном боевиками сразу после занятия высоты, видно, что снега на месте боя практически нет, ярко светит солнце… То же самое можно видеть и на фотографиях, сделанных нашими десантниками 3 марта, когда с высоты стали выносить тела павших.

Вспоминает Алексей Голубев:
- Погода в те дни была нестабильная. Снег то выпадал, то таял. Но 1 марта, когда мы пошли в первый раз на помощь роте, снежных завалов не было. С 1 по 3 марта было звездное небо. Снег было пошел, но быстро растаял...
Только в 0.40 1 марта 1-я рота 104-го полка во главе с начальником разведки полка Бараном попыталась прийти на помощь гибнущим сослуживцам. Однако, не дойдя до шестой роты, десантники остановились на реке Абазулгол, так и не решившись переправиться. Позднее появится версия о том, что рота была якобы задержана огнем боевиков…

Мне кажется, тут сыграла немалую роль трусость некоторых из тех, кто шел на деблокаду роты, - уверен Сергей Иванович Кожемякин. - Страх сковал солдат. В первой роте было много контрактников, срок контракта которых уже истекал. Если «срочники», наоборот, рвались на помощь гибнущим, то контрактники явно не хотели рисковать головой. Не тот там был и командир. Ныне покойный Сергей Мелентьев, командир 104-го полка, потом говорил мне: «Если бы разведвзвод Дмитрия Кожемякина был у меня в резерве, а не вместе со всей ротой, то его разведчики непременно вытащили бы Евтюхина с бойцами с той высоты». Он хорошо знал Диму по стажировкам в Ульяновской бригаде ВДВ, был уверен в нем как в боевом офицере. К тому же Дима знал всю эту местность. Именно его разведчики выставляли подразделения на блоки.

«Очень много чеченских трупов»
Только утром, когда стрельба уже стихла, бойцы первой роты снова подошли к переправе.

Вспоминает Алексей Голубев:
- Утром 1 марта, когда мы подошли к реке, то увидели на противоположном берегу рядовых Супонинского, Поршнева и Владыкина. Они кричали нам, что на высоте нас ждет засада, а потом спрыгнули вниз. Мы их вытащили на берег. Хуже всех выглядел Владыкин, у него было разбито лицо, в руках - чужой РПК, Супонинский был легко ранен в ногу осколком гранаты ВОГ-25, Поршнев ранений не имел. Тут увидели, что две «вертушки» МИ-24, кружившие над районом боя, нацелились на нас. Кто-то крикнул: «Сейчас ударят!» Мы быстро рассредоточились, и точно - наши «вертушки» дали по нам залп, спутав с боевиками. Потом, когда уже зажгли опознавательные дымы, никак не могли найти командира - майора Барана. Он как-то быстро смог исчезнуть с опасного места. Наконец он пришел и накинулся на нашего связиста, куда ты, мол, убежал, а тот в ответ: «Так это вы сами убежали, товарищ майор, я все время здесь был!» На высоту мы так и не пошли…

Вспоминает Алексей Голубев:
- Хотя на высоте было темно, но то, что мы все же увидели, не забыть никогда. Жуткий запах, земля залита кровью. Убитые лежали по всей высоте. Мы нашли заместителя командира разведроты старшего лейтенанта Алексея Воробьева. Он уже мертвый был, хотя тело еще остыть не успело. Ему оторвало кисть правой руки, он пытался остановить кровь, замотал руку. За его телом тянулся кровавый след… На высоте мы пробыли около часа. По рации передали, что боевики нас пытаются окружить, что навстречу нам идет отряд арабских наемников, и приказали отойти. 3 марта мы снова поднялись на высоту и приступили к выносу тел погибших. Часть из них была собрана боевиками в общую груду, некоторые убитые были без обуви и раздеты - их обыскивали, искали документы. Все оружие чеченцы унесли с собой. Недалеко от высоты мы обнаружили наспех сделанное большое захоронение боевиков. Трупов там было много, очень много.

Помимо десантников, утром 2 марта на высоту пытались подняться бойцы спецподразделения ФСБ «Вымпел», чьи позиции были недалеко от места боя. Подойдя к ней, они обнаружили около тридцати брошенных трупов арабской внешности. В это же время разведка сообщила о подходе к высоте нового отряда боевиков, пытавшегося пройти в Аргунское ущелье, так что добраться до места гибели 6-й роты «вымпеловцам» тоже не удалось.

2. Трагедия родителей

Если говорить начистоту, то самую большую поддержку родители погибших нашли именно в ВДВ. Семьи павших десантников командование не забывает. Но даже эта помощь не избавила родителей от бездушия государственных чинов, до сих пор не выплативших родственникам погибших полагающиеся им по закону компенсации.

Бесплатная борьба с терроризмом
Родственникам погибших заплатили из внебюджетных фондов примерно по 700 тысяч рублей. Это был второй случай после трагедии «Курска», когда государство нашло средства для семей военнослужащих. Но о средствах, полагающихся именно по ЗАКОНУ, государство почему-то предпочло забыть. Сначала власти просто не сказали родственникам о существовании такого федерального закона, потом, когда о его наличии все же стало известно, стали прикрываться всякими актами и бумагами, позволяющими уйти от необходимых выплат.

Все эти годы родители погибших десантников изо всех сил бились во все возможные двери - от уполномоченного по правам человека до Министерства обороны и Администрации президента, но результат всегда был один: «вам уже ничего не положено». Ни один политик, ни один правозащитник не разъяснил им их право…
Итак, еще 3 июля 1998 года, более чем за год до начала второй чеченской, Госдума приняла закон «О борьбе с терроризмом». Статьей 21 этого закона было установлено, что в случае гибели лица, принимавшего участие в борьбе с терроризмом или при проведении контртеррористической операции, семье погибшего военнослужащего выплачивается «единовременное пособие в размере 100 тысяч рублей». Кроме того, согласно действующей статье 18 федерального закона «О статусе военнослужащих», страховые выплаты военнослужащим в случае их гибели, неважно, в Чечне ли, Петербурге или Забайкалье, составляют 120 минимальных месячных окладов. Когда в 2000 году родители погибших обратились в различные инстанции за разъяснениями, их встретили недоуменные взгляды чиновников, мол, не знаем таких законов, нет у нас инструкций на этот счет. Особую позицию заняли военкоматы - оказалось, каких-либо директив относительно исполнения этих законов из Министерства обороны не поступало вовсе. Так и остались до сих пор родители погибших без законных денег.

Несколько лет спустя, 10 марта 2006 года, в силу вступил новый закон «О противодействии терроризму», 21-я статья которого поднимала сумму единовременной выплаты за погибшего до 600 тысяч рублей. У многих родителей десантников 6-й роты мелькнула надежда: может быть, сейчас им вернут хоть что-то из положенного? Снова обратились в Минобороны. Но в ответе из Финансово-экономического управления МО было сказано, что действие статьи 21 закона «О противодействии терроризму» распространяется только на «события, произошедшие с 1 января 2007 года», но никак не до, а раз так, то никаких денег родителям павших не полагается - ни тогда, ни сейчас.

За деньгами — в Европейский суд!
Дина Чугунова, мать погибшего под Улус-Кертом десантника 6-й роты Вадима Чугунова, в отчаянии обратилась в 2008 году в Европейский суд по правам человека, требуя взыскать с Российской Федерации 1 миллион евро компенсации. Суд все еще рассматривает этот вопрос. О своем праве получить законную компенсацию за гибель сына в России, как и многие, эта женщина узнала только в 2005 году…

Сейчас родителям удается получать лишь крошечные ежемесячные доплаты к пенсии по случаю потери кормильца. Их произвольно устанавливают в регионах губернаторы краев и областей за счет местных бюджетов. Например, в Москве семьям погибших доплачивают 5 тысяч рублей, в Московской области - 8 тысяч, в Петербурге - лишь 2 тысячи, в Ленинградской области - ни копейки.

В конце лета 2009 года министр юстиции РФ Александр Коновалов заявил, что его аппаратом все же подготовлен указ о выплате компенсаций семьям погибших в первой и второй чеченских войнах. При этом главный юрист России подчеркнул, что реализация указа напрямую зависит от того, как быстро его рассмотрит Госдума. Хотя с момента заявления министра прошло уже более полугода, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Госдума по старой привычке занимается чем угодно, но только не принятием тех законов, которых от них ждет общество.

Вячеслав Хрипун, «МК в Питере»